Ему самому больше всего нравилось слово «коллекционер», хотя вслух он его никогда не произносил.
– Бывай, Мануэль, – сказал Олег, закинув рюкзак обратно на плечи. – Увидимся. Парням привет.
– А, это обязательно, – и усач подмигнул на прощание.
Пограничник двинулся дальше на запад, в сторону тех мест, где чаще всего появляются гости из других миров. Олег зашагал на юго-восток, и вновь зашелестела под ногами сухая трава, запрыгали из-под самых ботинок зеленовато-серые насекомые, похожие на кузнечиков. Похожие, но все же не такие, как в том же Подмосковье…
Миновал русло пересохшей реки, что в марте, с началом весенних дождей, наполнится водой, а к лету, с новым приходом засухи, вновь обмелеет, станет не более чем большой канавой.
Дальше пошел, используя хорошо знакомые ориентиры.
К железной дороге выбрался, когда начало темнеть. Сначала разглядел насыпь, рубцом вспухшую на плоти степи, блеснули в лучах заходящего солнца положенные на нее рельсы; затем стало видно здание станции, большое, солидное, с колодцем и небольшим садом, окруженное крепким забором, и с дозорной вышкой, где торчит рыльце пулемета.
Пустоши не так далеко, а оттуда могут явиться хищные твари как на двух, так и на четырех ногах…
Зато свое оружие здесь можно и даже нужно спрятать, аккуратно сложить приклад и убрать в рюкзак так, чтобы нигде не торчало. Именно в первую очередь из-за малых размеров и веса Олег и выбрал АКСУ и много лет не пользовался ничем иным.
На станции торговца по прозвищу Соловей тоже знали, но документы все же проверили – кто знает, вдруг именно в этот раз дорогой гость пошел по кривой дорожке, решил заняться контрабандой?
– Все в порядке, – сказал кряжистый железнодорожник, изучив подпись Мануэля. – Ближе к утру состав на Лирмор будет, притормозят и заберут тебя, не сомневайся…
Олег только кивнул в ответ – местные порядки он знал.
Железные дороги – настоящее государство в государстве, та сила, что сохранила в Центруме хоть какой-то порядок и намек на единство после того как этот мир более века назад постигла глобальная катастрофа.
Тогда по непонятной причине начали стремительно разлагаться вещества, по-умному именуемые «высокомолекулярными углеводородами». Прямо в залежах оказалась уничтожена нефть, сгинуло все, изготовленное из местных аналогов пластика.
Последствия можно описать несколькими фразами – падение цивилизации, на тот момент превосходившей по уровню развития земную, одичание целых регионов, и все это усугублялось засухами и землетрясениями.
За прошедшие годы Центрум слегка оправился, но неведомая «болезнь», поразившая мир, никуда не исчезла – бесполезно привозить сюда нефть из Сибири или Персидского залива, и любой предмет из пластмассы, взятый с собой, через несколько часов исчезнет, распадется на водяной пар и углекислоту.
Ночь Олег провел в зале ожидания, в компании двух неразговорчивых фермеров, что тоже собрались в столицу. Ворочался на жесткой лавке, подложив под голову рюкзак, и думал о том, что ждет его впереди… Сначала Лирмор, где можно сбыть принесенный с Земли товар и нужно приобрести кое-что, ну а затем небольшое путешествие на юг от столицы, в дюны на морском побережье.
Что ждет там, он не знал. Пустая трата времени или новый «образец» в коллекцию…
Мимо станции с грохотом неслись литерные поезда, слишком быстрые, чтобы останавливаться, с натужным лязгом проходили товарняки, тяжело нагруженные, из сотни и более вагонов, доносились гудки.
Их состав пришел на самом рассвете, вскоре после того как Олег уснул по-настоящему.
Зевая, он вслед за попутчиками забрался в вагон и еще пару часов продремал сидя. А затем открыл глаза, обнаружил, что они миновали сортировочную станцию и подъезжают к Лирмору, и сонливость точно ветром сдуло.
Сколько ни бывал в этом городе, все равно не уставал им восхищаться.
Из обычного для этих мест «сухого» тумана, что приходит с моря, поднимались купола многочисленных храмов. Они напоминали исполинские воздушные шары, свет солнца, что висело в серой дымке огненным глазом, золотил и серебрил, заливал алым разноцветные стены из гладкого камня.
Вон расположенное около вокзала святилище Двенадцати Воплощений с дюжиной статуй по периметру крыши…
Вон собор Божественных Отпрысков, маленький по сравнению с остальными, но зато возведенный тысячу лет назад…
А вон громада Сердца Мироздания, где службы ведет сам король, он же верховный священник местной церкви…
Затем поезд нырнул в туман, соборы исчезли из виду, и осталось лишь глядеть на несущиеся мимо склады и полустанки, замершие на путях составы, все вполне обычное, как на подъездах к той же Москве.