Дома, как и предсказывал Мартин Сергеевич, все стояли на ушах. Потеряли меня. Глядя на слезы, стекающие по щекам матери испытал сильный приступ раскаяния. Другое дело, что вернись я на несколько часов назад, в прошлое, поступил бы точно так же. Мать просто костьми бы легла, не выпуская меня на опасную авантюру. Опять же, если бы я все же ушел, волновалась бы точно так же, если не еще сильнее.
— Все! Отбой тревоге! — Объявил я, стягивая с ног башмаки. — Бандитов, поджегших наш дом, примерно в это самое время уже уничтожают или вяжут специальные люди из имперской службы безопасности.
— А ты к этому каким местом? — Это уже отец задал вопрос. Он, в отличие от матери, не лил слезы, а выглядел очень нахмуренным.
— Таким, что я смог подслушать сведения, что эта банда готовит нападение на дом нашего боярина и проинформировал соответствующие органы.
— Ты поэтому, никого не предупредив, пропал, на ночь глядя?
— Да. Днем подкинул бандитам подслушивающее устройство, а уже поздно вечером они в разговоре между собой проговорились.
— Ладно. Иди спать. — Закрыл слушание моего дела чуточку смягчившийся родитель. — Поздно уже.
А наутро, прямо так, не выспавшимся, мне пришлось идти в школу. Анька пристала с ножом к горлу, не желая больше давать мне времени для моих очередных выкрутасов. Хорошо еще, что не стала сопровождать под конвоем в туалет. Смог там, за его будкой, запрятать саквояж понадежней, а то ночью только закинул его в кусты, а у нас, с этим ремонтом, во дворе в последние дни чуть ли не проходной двор получается. И таки да, своим родным о полученных в результате ночной вылазки трофеях сообщать не стал. Не то, чтобы за золото и прочие ценности поопасался, что могут отобрать. А вот неизвестные артефакты и гранату, которую я тоже закинул в саквояж, отобрать могли запросто. Решили бы, что слишком опасные игрушки, и прощай мои исследования.
Однако не думал я, что сплетни о ночном нападении на особняк Кобылиных распространятся настолько быстро! Буквально с самого утра уже начали обсуждать это происшествие. А все Степка! Он же там совсем неподалеку от боярина проживает, вот и смог не то подслушать, не то даже подсмотреть за ходом сражения. И надо сказать, что принесенные им в класс сведения меня изрядно порадовали и успокоили. Если судить по его рассказу, немногие из нападавших смогли оттуда скрыться. Впрочем, непременно надо поискать источник сведений понадежней: это же Степка! Как говорится, соврет, недорого возьмет.
Надежный источник сведений мне искать не пришлось вовсе. Едва после окончания уроков я вышел на крыльцо нашей гимназии, как со стороны меня окликнул мужской голос. Обернулся, внутренне готовый защищать свою жизнь.
К счастью сражаться не пришлось. Степан Казимирович пожаловал ко мне с вполне мирными намерениями.
— Иван Тимофеевич, — очень церемонно начал он свою речь, — я прибыл к вам с повинной за действия моего сотрудника, Николаса Оксипулоса. Как мне только сегодня стало известно, этот прохвост продал сведения о вас и вашей собственности шайке бандитов. Именно из-за его действий и произошли все те весьма прискорбные события с вашей семьей.
— Какова его нынешняя судьба? — Задал я первый, напрашивающийся вопрос.
— Арестован за участие в нападении на особняк боярина Аристарха Федоровича Кобылина. Даже не представляю, какими глазами я буду смотреть в глаза боярину по его возвращении, — совершенно непритворно окончательно пригорюнился адвокат.
— А вы, Степан Казимирович, случайно не знаете, самого Агиса при этом нападении смогли схватить? — Не удержался я от самого животрепещущего для меня вопроса.
— Нет. Он, вместе со своими ближайшими подручными от сдачи отказался, и в завязавшейся схватке был убит сотрудниками службы безопасности империи. — Даже не представляете, какое облегчение я испытал от этого известия!
Разумеется, на этом наш разговор не закончился, но основное, что меня интересовало, я уже узнал, а с вопросами материального возмещения понесенного от действий сотрудника адвокатской конторы ущерба я отправил проштрафившегося адвоката к своему отцу. Пусть он разбирается. Тем более что и с точки зрения закона, так было гораздо правильнее. Не понимаю, зачем он вообще ко мне первым делом подошел.