А. Н. Боханов
КОЛЛЕКЦИОНЕРЫ
И МЕЦЕНАТЫ В РОССИИ
Ответственный редактор
доктор исторических наук
К. Ф. ШАЦИЛЛО
Рецензенты:
доктор исторических наук Л. В. ИВАНОВА,
кандидат исторических наук С. В. МИРОНЕНКО,
доктор исторических наук П. Г. РЫНДЗЮНСКИЙ
© Издательство «Наука», 1989
«Нравственное богатство народа наглядно исчисляется памятниками деяний на общее благо…»
Введение
Наша страна располагает богатейшим культурным наследием, в состав которого входят разнообразные памятники материальной и духовной культуры. Формировалось оно на протяжении длительного времени. Большую роль в создании национального культурного фонда, пополнении национальных художественных коллекций, развитии нравственно-эстетических традиций русской культуры сыграли представители общественной мысли, литературы, искусства, науки. Особое место в этом ряду принадлежит отечественным коллекционерам и меценатам, усилиями которых в нашей стране сконцентрированы обширные и высокоценные собрания книг и произведений искусства, учреждены театры, музеи, библиотеки и другие центры духовной жизни. Имена братьев Третьяковых, Бахрушиных, И. Д. Сытина, К. Т. Солдатенкова, Боткиных, Щукиных, Морозовых, С. И. Мамонтова, Сабашниковых и других собирателей, покровителей и просветителей неразрывно связаны с развитием культуры в нашей стране.
Всех их объединяла страстная приверженность делу просвещения народа и культурного созидания. Не имея каких-либо особых дарований в определенных областях художественного творчества, но обладая высоким эстетическим чувством и ощущая нравственную потребность способствовать прогрессу просвещения и культуры, они стремились обогатить жизнь людей созданием художественных собраний, изданием книг; выступали инициаторами и организаторами крупных начинаний в области культуры; оказывали всемерную поддержку писателям, художникам, музыкантам. Надо отметить, что они принадлежали к числу видных отечественных предпринимателей, деятельность которых как профессиональная, так и культурническая, разворачивалась во второй половине XIX в. Именно в этот период собирание и популяризация искусства и достижений культуры достигли наибольшего размаха за всю историю России.
О русских коллекционерах и меценатах, их вкладе в создание национального культурного фонда, в обогащение и развитие культурных традиций написано много работ. Однако эта тема далеко не исчерпана. В настоящее время, когда в нашем обществе ощущается обостренный интерес к прошлому, когда возникла потребность нового осмысления различных сторон отечественной истории, нужны новые работы и в этой области. И дело тут не только в том, чтобы еще раз перечислить заслуги определенного лица в конкретной области и отдать ему должное, но и попытаться оценить его часто сложную и противоречивую деятельность в контексте исторического развития; обрисовать тот своеобразный «исторический фон», который придавал этой деятельности особую значимость. Они не только «собирали, поощряли и пропагандировали», но и постоянно боролись с противодействующими силами (как в своей среде, так и вне ее); ломали стену непонимания и вражды, состоявшую из традиций и сословных амбиций. Являясь в большинстве своем капиталистами и по рождению, и по роду занятий, они сумели подняться над узкоклассовыми интересами определенных социальных групп и сознательно действовали для достижения общенациональных целей.
В данной работе речь пойдет о некоторых из тех лиц, энергией и талантами которых в нашей стране в конце XIX — начале XX в. были осуществлены крупные культурные начинания. При атом их филантропическая и коллекционерская деятельность будут рассмотрены в единстве с той социальной средой, с теми конкретными общественными условиями, в которых она протекала. Их жизнь и бескорыстное служение общественным интересам являлась нравственным подвигом, который трудно переоценить. Нелишне будет заметить, что коллекционирование как общественная акция и меценатство как общественно полезное дело являлись составной частью более широкого понятия — благотворительных занятий, или формой целенаправленной деятельности на пользу другим{1}. «Творение добра» имело различные формы, вызывалось далеко не однозначными причинами, и значение его можно понять и оценить лишь при учете многих составляющих.
Глава 1. Время и люди
Более 70 лет назад, в 1917 г., социалистическая революция покончила с господством капитала в нашей стране. Наступила другая историческая эпоха, отличающаяся качественно иными отношениями как в сфере материального производства и распределения продуктов и других материальных благ, так и в областях культуры, науки, бытового межличностного общения. Период капитализма как определяющая форма социально-экономических отношений был в России сравнительно кратковременным и занял отрезок истории продолжительностью немногим более 50 лет. В это время бурно развивались города, средства связи и сообщения, росла грамотность населения, повышался уровень его культуры. Именно на этом историческом этапе завершилось формирование нации, важнейшей формой самосознания и самопознания которой стала русская художественная культура{2}.
Эти процессы протекали в рамках эксплуататорского общества, носили неравномерный и сложный характер, столь естественный для истории антагонистических обществ. Однако капитализм не только породил новые формы угнетения, обострил многие противоречия российской действительности, но и создал иные социальные условия, определил новые задачи в духовной и культурной жизни. Мощно и напористо утверждали себя представители молодого класса буржуазии, создававшие промышленные заведения, строившие железные дороги и прочие предприятия. Россия быстро модернизировалась. Приведем лишь несколько цифр. За 20 лет, с 1877 по 1898 г., сумма производства фабрично-заводской промышленности выросла с 541 млн до 1816 млн руб., или почти в 4 раза. В отдельных отраслях производства этот рост был еще более ощутим: добыча каменного угля увеличилась почти в 7 раз, нефти — в 40, выплавка чугуна — в 6, стали — в 30 раз и т. д.{3} К концу XIX в. по темпам промышленного развития Россия обогнала многие европейские страны и шла вровень с США.
Российский предприниматель, экономическое значение и социальная роль которого постоянно росли после отмены в 1861 г. крепостного права и вступления России на путь капиталистического развития, не мог довольствоваться тем, что основные рычаги государственной машины находились в руках самодержавия и неразрывно связанных с ним дворянства и бюрократии. Эти социальные группы и в новых исторических условиях сохраняли за собой монополию на политическую власть и стремились определять развитие в различных областях экономической, политической и культурной жизни. Такая позиция правящих верхов вела лишь к их дальнейшему отрыву от действительности, делала его все более ощутимым.
Социальное положение капиталиста-предпринимателя в России даже во второй половине XIX в. было сложным. С одной стороны, он являлся носителем прогресса, способствовавшим развитию производительных сил в стране, а с другой — эксплуататором, «новым рабовладельцем», заставлявшим трудиться на себя армию неимущих рабочих и обогащавшимся за их счет. Это естественное противоречие облика предпринимателя усугублялось в России тем, что в среде «просвещенного общества» преобладали критические взгляды на деятельность капиталиста и его роль в жизни. Описывая эти настроения, русский профессор-экономист И. X. Озеров с сарказмом заметил, что здесь господствовала дворянская мораль: «Подальше от промышленности — это де дело нечистое и недостойное каждого интеллигента! А вот сидеть играть в карты, попивать при этом и ругать правительство, вот настоящее занятие мыслящего интеллигента!»{4}. Образы ограниченных и корыстолюбивых купцов из пьес А. Н. Островского, в которых был изображен быт и нравы замоскворецкого купечества 30—40-х годов XIX в., надолго утвердились в общественном сознании и определяли отношение к предпринимателю и в другую историческую эпоху. Этому «скептическому отношению» несомненно способствовало и то, что в России в отличие от многих других стран исстари не было культа богатства и, скажем, в русской литературе нет ни одного примера апологетики капиталистической наживы. По образному выражению М. И. Цветаевой, «сознание неправды денег в русской душе невытравимо»{5}.