Одновременно он является владельцем торговой конторы, специализировавшейся на поставках строительных материалов (операции с шелком были прекращены еще в 60-е годы). В начале 70-х годов Савва Иванович уже играет заметную роль и в общественных организациях: избирается гласным городской думы и действительным членом Общества любителей коммерческих знаний{405}. Еще раньше причисляется к московскому купечеству. В справочной книге купеческого общества на 1873 г. о нем говорится: «Мамонтов Савва Иванович, 31 год, купец 1 гильдии, потомственный почетный гражданин, в купечестве с 1866 года. Жительствует в Сретенской части, в приходе церкви Святого Панкратия у Сухаревой башни, на Садовой улице в собственном доме. Торгует лесом. Состоит выборным от московского купечества с 1869 года»{406}.
После смерти отца Киреево унаследовал старший брат Федор, а Савва Иванович и Елизавета Григорьевна решают приобрести собственный дом в сельской местности. Такое желание диктовалось не престижными соображениями, а искренней тягой к природе и убеждением, что дети должны расти в простой здоровой среде. Неизвестно, кто сообщил Мамонтовым о том, что по Ярославской дороге, в нескольких верстах от станции Хотьково, продается усадьба писателя С. Т. Аксакова, которого здесь посещали Н. В. Гоголь, И. С. Тургенев, Ф. И. Тютчев, М. С. Щепкин и другие выдающиеся люди. Самого Сергея Тимофеевича и его жены к этому времени уже не было в живых, а владелицей была дочь Софья. В марте 1870 г. супруги Мамонтовы поехали осматривать Абрамцево. Елизавета Григорьевна писала: «Въехав в просеку монастырского леса и увидав на противоположной горе уютный, серенький с красной крышей дом, мы стали восхищаться его местоположением… В доме оставалась кое-какая аксаковская мебель, портреты и рисунки. Дом был настолько плох, что нечего было и думать поселиться в нем, не переделавши его основательно»{407}. Однако живописная местность, окружавшая усадьбу, как и историческое очарование самого дома определили решение — покупать.
Быстро была оформлена на имя Елизаветы Григорьевны купчая, и за 15 тыс. руб. Мамонтовы стали собственниками запущенного, но довольно обширного имения (285 десятин){408}. В конце весны здесь начались различные строительные работы: укреплялся фундамент, заменялась кровля, перекладывались печи, перестилались полы. Дом был капитально отремонтирован к осени. В дальнейшем неутомимый Савва Иванович, который всю самостоятельную жизнь постоянно что-то сооружал и организовывал, превратит Абрамцево в благоустроенную в хозяйственном и бытовом отношении усадьбу. Здесь будут построены: больница, школа, мост, плотина на реке Воре, мастерские для художников, церковь и множество мелких построек как в самой усадьбе, так и около нее; улучшена дорога, создана оранжерея и разбит прекрасный сад. Сам хозяин дома всей душой полюбил эти места. «Не будь Абрамцева, жизни с природой, безотрадно было бы», — писал он жене{409}.
Однако Абрамцево примечательно, конечно, не только этим. Стараниями Саввы Ивановича оно стало одним из крупнейших «оазисов» духовности и культуры в России. В последней четверти XIX в. здесь бывали, жили или работали И. С. Тургенев, Н. Г. Рубинштейн, И. Н. Крамской, И. Е. Репин, В. А. Серов, К. А. Коровин, И. И. Левитан, М. В. Нестеров, В. Д. Поленов, М. А. Врубель, К. С. Станиславский, Ф. И. Шаляпин, М. Н. Ермолова, Г. Н. Федотова, М. М. Антокольский и многие др. Трудно найти иное место, связанное с таким «созвездием» выдающихся имен. Конечно, для некоторых из перечисленных художников, писателей, артистов и музыкантов пребывание в Абрамцеве — это лишь, что называется, «строка в биографии». Для других же — это важная веха в творческой судьбе. В России было множество усадеб и более богатых, и более благоустроенных, владельцы которых «почли за честь» принять у себя выдающихся деятелей культуры. «Неименитые» же вниманием, как правило, не пользовались. У Саввы Ивановича было по-другому. Здесь были рады всем и ко всем относились уважительно, деликатно, а тем, у кого было желание творить, для этого предоставлялись все возможности.
Интерес к искусству, к людям, его олицетворявшим, отличал Савву Ивановича и в юные годы, и в пору зрелости, и в старости. Чувствуя эту неподдельную тягу, знания, высокий эстетический вкус купца, и сами представители, как теперь говорят, творческой интеллигенции платили ему взаимной симпатией. Своеобразный душевный и интеллектуальный магнетизм С. И. Мамонтова способствовал возникновению «Мамонтовского кружка», объединившего общностью духовных и эстетических интересов хозяев Абрамцева и многих блестящих представителей художественной культуры конца XIX в.
Художники стали появляться в доме на Садовой еще в конце 60-х годов. Одним из первых близким знакомым семьи стал художник и архитектор В. А. Гартман. В 1872 г. Мамонтовы знакомятся с крупнейшим скульптором М. М. Антокольским, художником В. Д. Поленовым и искусствоведом А. В. Праховым, которые стали друзьями дома. Знакомства состоялись в Италии, куда почти ежегодно ездил Савва Иванович с женой. Вообще, Италия, ее овеянные далекой и недавней историей «седые камни», неповторимые пейзажи и благодатный климат влекли многих русских путешественников. Однако главное, пожалуй, состояло в том, что здесь концентрировались большие художественные ценности, а многие города (Рим, Венеция, Флоренция) были сами по себе огромными и неповторимыми музеями истории и искусства. И если С. И. Мамонтов, хотя и часто бывал в этой стране, но в силу своих деловых интересов не мог подолгу оставаться, то Елизавета Григорьевна жила регулярно по нескольку месяцев.
Обосновывалась всегда семья основательно, по меркам богатых людей. Вот, например, осенью 1873 г. для жительства в Риме была арендована на шесть месяцев огромная, из двенадцати комнат квартира в центре города, нанят повар, четырехместное ландо и постоянный извозчик{410}. Именно в этот период С. И. Мамонтов начинает усердно заниматься лепкой под руководством М. М. Антокольского, который, как заметила жена, нашел у него «несомненный талант и советовал ему серьезно работать»{411}. Увлечение ваянием останется навсегда любимейшим его занятием, и за несколько десятилетий им будет создано множество бюстов, композиций и медальонов в гипсе и мраморе.
Каждая поездка в Италию — это обязательное знакомство с художественными коллекциями, бесконечные путешествия по городам, встречи с русскими художниками и музыкантами, которых в крупнейших итальянских центрах всегда было немало. Уже в начале 70-х годов изобразительное искусство становится «потребностью души» и Елизаветы Григорьевны. В 1872 г. она записывает в дневнике, что во время пребывания в Риме с большим интересом и удовольствием посещала мастерские русских художников, а несколько тысяч франков, подаренных ей матерью, израсходовала на приобретение картины Ф. А. Бронникова «Мученик» и мраморной головы Натана Мудрого работы М. М. Антокольского{412}.
Пребывание в Италии «выбивало из колеи» Савву Ивановича. Возвращение в Россию и переход от возвышенных духовных интересов к будничным, часто рутинным обязанностям в правлении Московско-Ярославской дороги первые годы чрезвычайно угнетали его. В письме жене летом 1874 г. он писал: «У меня за последнее время римской жизни приходит желание не очень запрягаться во всякие дела. Да и зачем в самом деле, голова кругом идет, покоя знать не будешь, очерствеешь и из-за чего? Благо не было бы что кусать, а то, слава Богу, на наш век хватит. Нет, я право пресерьезно думаю обставить себя так, чтобы все-таки до известной степени принадлежать себе»{413}. Действительно, вполне обеспеченный человек, у которого было вдоволь «что кусать», казалось бы, мог распорядиться жизнью по собственному усмотрению.