Мои же по-прежнему находились в карманах, а сам я повернулся к морю, словно в его волнах было что-то более важное. Она заплакала, и я услышал затихающий шорох ее шагов, затем звук захлопнувшейся двери автомобиля. Я повернулся, когда она отъехала уже далеко и продолжала удаляться.
– Зачем ты сюда приезжала? – заорал я. – Просто посмотреть на эту чертову воду?
А затем не стало слышно даже звука ее мотора.
Глава 8
Еще с детских лет я по необходимости привык мысленно все раскладывать по ящичкам: вещи хорошие – спереди, плохие – назад. Я затолкал Эйву в дальний уголок своего сознания, принял рабочее выражение лица и отправился в участок к Гарри. Колесо нашей машины уже починили, и пока мы ехали за ней в автопарк, я описал ему свой визит к Уиллоу.
Он фыркнул.
– Искусство возвращается, чтобы мучить людей и убивать их? Звучит сомнительно, Карсон.
– Это, похоже, вопрос расстояния. Здесь это звучит странно, а в его устах получается весьма интересно.
Гарри увернулся от велосипедиста и, подъехав к бордюру, с шумом откинулся на спинку сиденья.
– А он не говорил тебе, кто совершает эти убийства? Может быть, люди из его прошлого?
– Нет. Большинство из них уже умерли, центральные. фигуры, по крайней мере. Уиллоу считает, что это может быть связано с коллекционерами предметов, принадлежавших серийным убийцам.
– Неразборчиво написанные записки из тюрьмы, кривые маленькие рисунки? Мы с тобой оба видели такие вещи.
– Уиллоу говорит о людях, которые собирают всякие зловещие вещи, вроде предметов с места преступления. Или причудливые предметы искусства, но высокого калибра.
– Вроде того, что предположительно создавал Гекскамп?
Я пожал плечами:
– Думаю, да.
И все же ничему этому нет серьезных доказательств, хоть какого-то подтверждения. Теории старого копа, и не более того. Теории, основанные, главным образом, на слухах. Какая здесь может быть связь с сегодняшним днем?
– Первая жертва Гекскампа была уличной проституткой. Видимо, он и его сексуально озабоченные подельники задушили ее и оставили в комнате мотеля среди зажженных свечей.
Гарри нажал на газ и пролетел мимо грузовика с пивом так близко, что я вполне мог стащить оттуда упаковку из шести банок.
– Так именно на это сделал стойку старый коп? – спросил он.
– Думаю, да.
– Эти свечи, Карсон. Не такая уж редкая штука, верно?
Ритуальных убийц свечи привлекали довольно часто и по различным символическим причинам. Их, к сожалению, также часто привлекали проститутки, чей образ жизни превращал их едва ли не в самые уязвимые человеческие мишени на земле.
– Не редкая, – согласился я. Рассказ Уиллоу сейчас уже и мне стал казаться несколько эксцентричным.
– Может, это навязчивая идея, Карсон? По крайней мере, пока что это выглядит именно так. Дело вошло в кровь этому парню, осталось нераскрытым, или, возможно, он считает; что все было иначе. С уходом на пенсию оно становится его жизнью, и он Просто продолжает воспроизводить его.
– Ты считаешь, что тут ничего нет?
– Я сочувствую этому старику, восхищаюсь его преданностью. Но выглядит это как навязчивая идея – просто и ясно.
Мы приехали в автопарк и зашли внутрь, чтобы взять машину. Там было не намного прохладнее, чем снаружи. Целые вереницы патрульных и немаркированных полицейских машин ожидали ремонта разной степени сложности. Воздух пропитался запахом эмали и растворителя. А рабочие без пауз и антрактов продолжали исполнять свой болезненно громкий – дикий – концерт на различных пневматических инструментах. К нам подошел, вытирая руки о тряпку, темнокожий мужчина лет пятидесяти в синем комбинезоне. На кармане его униформы было вышито Рафаэль.
– Эй, Гарри, в чем проблема? – спросил он.
– У нас тут небесно-голубой «мазератти» с наклейками в виде языков пламени на задних колесных арках, – сказал я. – Вы его совали в микроволновку.
Гарри вздохнул у меня за спиной и наверняка глазами изобразил автомеханику, как его самого уже достали мои приколы.
– Это темно-синяя «Краун-Виктория», которая поступила вчера, Раф. Пробито колесо.
Рафаэль кивнул в мою сторону.
– Твой напарник, Гарри, своими шуточками, наверное, нажил себе массу врагов.
– Не знаю. От него еще никто не слышал ничего смешного. А что?
Рафаэль поманил нас указательным пальцем за собой и направился в узкую щель между двумя патрульными машинами, заклеенными под покраску.
– Идите сюда. И постарайтесь не тернуться об одну из этих «мазератти».