Майор знал, что этот дом после войны отстраивался с помощью работников университета. Конечно, большинство из них уже получили квартиры в новых комфортабельных домах, но кое-кто ещё остался, и Шульга подумал, что старичок, должно быть, университетский доцент или профессор.
— Простите, — начал он, — я из милиции. Мы выясняем одно дело — хотел бы поговорить.
Старичок улыбнулся ещё приветливее, захлопнул дверь и засеменил по коридору.
— Входите… входите, пожалуйста. Дело на ногах не решишь, а мы — с открытой душой…
Он усадил Шульгу на старомодный диван с высокой спинкой, зеркалом и полочками, а сам примостился напротив, на крепком, обитом кожей дубовом стуле. Смотрел с любопытством и весьма доброжелательно.
Шульга показал своё удостоверение, но старичок, даже не взглянув на него, назвался сам:
— Федор Якимович Перепелица. Бывший столяр, а теперь пенсионер. Времени у меня достаточно. Итак, слушаю вас.
«Вот тебе и профессор!» — подумал Шульга. Но не разочаровался: может быть, этот непоседливый старичок любит поговорить с соседями и знает такое, о чем настоящий профессор и не догадывается.
— Вот какое дело, уважаемый, — начал без церемонии Шульга, — разыскиваем мы одного человека. Случилось это тринадцатого мая. В подъезде вашего дома ограблен человек. Мы задержали преступника. Теперь ищем потерпевшего? Знаем, что зовут его Семенем, лет ему около тридцати, брюнет, высокий и длинноносый, шёл он к кому-то из жителей этого дома. Не к вам ли?
— Сына у меня Семёном зовут, — дёрнул себя за бородку старичок. — Но я определённо знаю, не грабили его.
Майор насторожился.
— А может, он не сказал, не хотел волновать?
— А я не из нервных И не таимся мы друг от друга. Я Семена на ноги поставил и в люди вывел, доцент он, работает в университете, новую квартиру получил — четыре комнаты. А мы уж со старухой доживаем свой век тут… — закончил он вдруг непоследовательно. Но, поняв, что не сказал главного, прибавил; — Я и говорю: если бы с Семёном что-нибудь случилось, я бы знал. Да и не брюнет он и не высокий.
Шульга подумал: да, от старика вряд ли что-нибудь утаишь, но все же поинтересовался адресом сына — мол, для порядка надо будет поговорить…
— Через две недели… — ответил старик.
— Что через две недели? — не сразу понял Шульга.
— А поговорить. Уехал мой Сеня с женой и тремя детьми в Крым. Пансионат у них там какой-то в Алуште.
— Когда уехал?
— Отпуск начался, так сразу… недели три назад…
На этом Семёне следовало поставить точку, и майор поинтересовался:
— А больше у вас нет знакомых Семёнов, которые бы могли наведаться сюда тринадцатого мая?
Старичок покачал головой:
— Нет.
— А может, есть Семён, который тут живёт или посещает кого-нибудь?
Шульга спросил «тут живёт» на всякий случай. Ещё ночью они узнали в райотделе милиции, что в доме на центральной площади не прописано ни одного Семена.
— Посещает? — Старичок потёр лоб, — Многие тут ходят — дом в самом центре да и большой…
Шульга побывал ещё в двух квартирах последнего этажа, спустился ниже и нажал на кнопку, возле которой была табличка: «3. Баркова».
Зоя Баркова была дома. Работала диспетчером в таксопарке, дежурила целые сутки и накануне поздно вернулась. Она только что проснулась и успела только умыться.
— Проходите, — пригласила она, стесняясь своего утреннего вида. — Я на минутку…
Минутка эта растянулась на десять, зато Зоя появилась перед майором хорошо одетая и причёсанная… Даже губы подкрасила. Старалась держаться непринуждённо, но это ей не удавалось, и она то и дело бросала на Шульгу тревожные взгляды: зачем заглянул сюда этот необычный гость?
Майор спросил, есть ли у Зои знакомый по имени Семён? Назвал приметы. Девушка неопределённо пожала плечами, мол, кто его знает, и удивилась вслух, почему её знакомые заинтересовали милицию.
Шульге пришлось объяснить: Зоя не исключение — он будет разговаривать со всеми жителями дома.
— Нет у меня таких знакомых, — ответила Зоя.
— И все же подумайте.
— И думать нечего.
— Тринадцатого мая кого-то из жителей вашего дома имел намерение проведать Семён… Сеня… Молодой человек лет тридцати. Я уже говорил: брюнет, высокий и с длинным носом.
Какая-то тень промелькнула по лицу Зои.
— Сеня? — заморгала она. — Сеня… какого, вы говорите, мая? Тринадцатого?
— Да, утром тринадцатого мая.
— Кажется, я припоминаю… Да, конечно, это было на следующий день. Он обещал прийти в одиннадцать…
— Кто? — не сдержался Шульга.
— Да парень… — опустила глаза Зоя. — Накануне мы были в «Эврике» и познакомились там.
— Его звали Семёном? Фамилию знаете?
— Ну что вы! Представляете, как знакомятся?..
— Догадываюсь, — недовольно пробурчал майор. — И вы назначили ему свидание, дали адрес?
Зоя чуть покраснела, но тут же вызывающе откинула голову: в конце концов, какое кому дело до того, где и с кем она назначает свидание. И все же начала оправдываться:
— У нас была назначена деловая встреча. Он хотел приобрести дублёнку, а у одной моей подруги как раз была…
Майор задумался на несколько секунд.
— Сколько стоит дублёнка? — спросил он. — В «Эврике» шла речь о предварительной цене?
— Не помню. И вообще…
— Никто не собирается обвинять вас в спекулятивных намерениях, — понял её майор. — Это очень важно. Припомните, вы говорили о цене? И должен ли был этот Семён принести с собой деньги?
— Если хотел приобрести дублёнку, конечно, должен был принести. Кажется, говорилось о четырехстах рублях…
У майора даже просветлело лицо.
— Четыреста? — переспросил он.
— Да.
— Именно этого Семена ограбили в вашем подъезде, — сказал Шульга, понизив голос, словно делясь важной тайной. — И вы должны помочь нам найти его.
— Но как? Может, я и не узнаю его, когда встречу… Вы говорите, брюнет, высокий и длинноносый?.. На самом деле не такой уж он высокий, и нос… Ну, не курносый, но и не длинный…
Зоя хорошо запомнила Семена — парень понравился ей, и она была довольна, что нашёлся повод для встречи. Однако Семён не пришёл на следующий день. Сначала Зоя рассердилась, но в круговерти дней быстро забыла о своём новом знакомом. Думала — совсем, однако оказалось — нет: лицо его, как живое, стояло перед глазами.
— Кто был вместе с вами в «Эврике»? — спросил Шульга. — Может, они знают фамилию Семена? — Подумал, что Балабан мог ошибиться, описывая внешность Семена. Балабан коротышка, и мужчина даже среднего роста мог показаться ему высоким.
— Вряд ли они знают его фамилию, — ответила Зоя. — Была Клара, это моя подружка. И Кларин парень потом пришёл.
— Фамилия Клары? Где работает? Адреса?.. И парня… — майор приготовился записывать.
— Лучше вы узнайте об этом у самой Клары. Она сейчас на работе, можно позвонить.
Через час все трое — Зоя, Клара и Роберт — сидели у Козюренко. Следователь беседовал с ними прямо так, не придерживаясь формальностей, стремясь вытянуть из них как можно больше фактов и деталей. Постепенно образ Семена все больше вырисовывался в его воображении, но, к сожалению, без характерных черт: обыкновенный мужчина лет тридцати, брюнет, курит папиросы «Любительские», часто бывает в кино, любит пофлиртовать с девушками. Роберт вспомнил, что Семён начал ухаживать за Кларой и у него с новым знакомым чуть не дошло дело до конфликта.
— Как же случилось, что Семён очутился с вами? — спросил Козюренко. — И с кем был раньше? Или, может, только что пришёл в кафе?
Девушки помнили: Семён был несколько навеселе, потому что сидел уже в какой-то компании. Какой — трудно сказать: кафе модерновое, зал выгибается полукругом, а Семёнова компания расположилась в противоположном конце — когда-то там был бар и продавали коктейли…