Место, в котором жил Костя, было по–своему уникальным. Вообще–то оно больше всего напоминало дачный поселок, но входило в черту большого промышленного города. В Березовой роще располагалось несколько сельскохозяйственных институтов, опытные поля, теплицы и ботанический сад. Было здесь и немало частных домов, в одном из которых проживала Костина семья.
Выбежав на улицу, Костя подобрал какую–то ветку и бросил ее радостной, энергично вилявшей хвостом собачке.
— Апорт, Лиска!
Маленькая рыжая дворняжка явно не тянула на служебную собаку, но команды знала хорошо, а потому стремглав помчалась за брошенной мальчиком веткой. Вытащив ее из глубокого сугроба, она приволокла свою добычу хозяину.
— Хорошо, Лиска, хорошо! Просто замечательно!
Игра продолжалась. Костя так увлекся этим занятием, что и сам не заметил, как отдалился от дома, оказавшись на самом краю поселка. После небольшого оврага начинались засыпанные снегом опытные поля, на которые смотрел приземистый, стоявший на отшибе Березовой рощи старый дом. Лиска фыркнула, вновь с головой нырнула в пышный сугроб, разыскивая палку, а Костя остановился, задумчиво разглядывая вросшую в землю постройку. Несомненно, с ней было что–то не так. Костя еще не мог понять, что именно его насторожило, но в сердце мальчика уже закралась тревога.
— Лиска, иди ко мне! – он взял собаку на поводок, приблизился к старому покосившемуся штакетнику.
Дом на краю Березовой рощи принадлежал супругам Морозовым. О главе семейства Костя не знал ничего, а вот его жена была настоящей местной знаменитостью. Старушка любила ходить в магазин. Она делала это, наверное, раз по десять на дню: с трудом, держась за поясницу, брела по улицам поселка, покупала какую–нибудь мелочь и вновь отправлялась в нелегкий путь. «Старуха Морозова опять идет в магазин» — шушукались ей вслед местные кумушки, недоумевая, зачем она так поступает. Из окна дома Костя ежедневно видел странную старушку и постепенно привык к этому зрелищу, превратившемуся в настоящую церемонию. А вот сегодня, Морозова, кажется, не проходила…
Только теперь мальчишка сообразил, что именно внушило ему тревогу – выпавший этой ночью снег покрывал чистейшим белым ковром двор Морозовых, запорошил крыльцо и дорожки. День клонился к вечеру, и старушка должна была, как минимум, два, а то и три раза наведаться в булочную и гастроном, но на снегу не просматривалось ни одного следа. Ясно было, что со вчерашнего дня из дома никто не выходил.
«Может, она заболела? – думал Костя, рассматривая насупившийся дом. – Но ведь у этой Морозовой есть муж. Почему бы, ему не сходить в магазин вместо нее? Или они сделали большие запасы? Или…» На душе было неспокойно. Привязав Лиску к дереву, мальчик перелез через штакетник и, проваливаясь по колено в снег, приблизился к дому. Страх становился все сильнее. После того, как прошлым летом Костя столкнулся с самыми настоящими бандитами, похитившими маленькую девочку, мальчишке повсюду мерещились злоумышленники и нераскрытые преступления. Собравшись с духом, он поднялся на заснеженное крыльцо, нажал кнопку звонка. Было слышно, как за дверью раздался резкий дребезжащий звон. Мальчик звонил и звонил, отчетливо понимая, что никто не слышит этот настойчивый зов.
— Что же нам делать, Лиска? – пробормотал он, вернувшись к терпеливо ожидавшей его собачке. – Сообщить в милицию? Но что я им скажу? Меня просто не станут слушать. Нет, сначала надо собрать улики, разобраться во всем самому, а потом уже говорить взрослым. Знаешь, без помощи «Шерлока Холмса» нам не обойтись. Он любое дело сумеет распутать. Как ты думаешь, Лиска?
Собачка быстро завиляла хвостом, выражая полное согласие со своим хозяином. Решительно развернувшись, Костя почти бегом направился в сторону Березовой рощи.
************************
После обеда, Миша вернулся в комнату сестренки. Достав из кармана лупу, которую всегда носил с собой, он долго рассматривал журнальные репродукции. Женя просто места себе не находила от нетерпения, а ее брат, как нарочно медлил, внимательно вглядываясь в черно–белые картинки. На самом деле Миша «Шерлок Холмс» ничего не смыслил в живописи и очень хотел продолжить изучение прабабушкиного дневника, но старался выглядеть невозмутимым и спокойным, совсем как его кумир с Бейкер–стрит. Наконец он сжалился над Женей и открыл старую тетрадь…