Это было концом путешествий для "Крессуэлла" Мак-Катчена, он уже никогда не сдвинулся с этого поля. Никаких протестов со стороны хозяина поля не последовало, оно, разумеется, принадлежало им самим. Совершенно протрезвев от пережитого, парочка выбралась из грузовика, чтобы оценить понесенный ущерб. Ни один из них не был механиком, но это и не требовалось для того, чтобы понять, что рана оказалась смертельной. Дядя Отто был потрясен — во всяком случае, так он сказал моему отцу — и предложил заплатить за грузовик. Джордж Мак Катчен попросил его перестать нести чушь. Маккатчен пришел в какой-то экстаз. Он посмотрел на поле, на горы вдали и решил, что это место как раз подходит для того, чтобы построить уединенное жилище. Именно это он и сообщил дяде Отто тоном, который обычно приберегают для момента религиозного обращения. Они вместе вернулись на дорогу и доехали до Касл Рока на грузовике пекарни Кашмена, который, как раз проезжал мимо. Мак Катчен сказал как-то моему отцу, что во всем происшедшем он усматривает перст Божий. Ведь он искал подходящее место, а оно все это время поджидало его на поле, мимо которого они проезжали три-четыре раза в неделю, не удосуживаясь бросить на него взгляд. Рука Бога, — уточнил он, не зная о том, что умрет на этом самом поле через два года, придавленный носом своего собственного самосвала, самосвала, который после его смерти перешел в собственность дяди Отто.
Маккатчен нанял Билли Додда, чтобы он прицепил "Крессуэлл" к своей машине и развернул его носом к дороге. По его словам, для того чтобы он мог смотреть на него всякий раз, проезжая мимо, и думать о том, что когда Билли Додд вторично прицепит грузовик и оттащит его уже навсегда, будет самое время копать ему могилу. Он был в чем-то сентиментальным, но он был не из таких, кто из-за своей сентиментальности был готов потерять хотя бы доллар. Когда через год появился человек по имени Беккер и предложил купить колеса "Крессуэлла", с шинами и со всем остальным, так как они подходили по размеру к его машине, Маккатчен содрал с него двадцать долларов как нечего делать. Обратите внимание на то, что к тому времени его состояние перевалило за миллион долларов. Он также велел Бейкеру поставить грузовик на вкопанные в землю бревна. Он сказал, что ему не хотелось бы проезжать мимо и видеть, как его грузовик все глубже и глубже погружается в землю, словно какой-нибудь бесхозный хлам. Бейкер сделал это. Через год "Крессуэлл" сполз с бревен и придавил МакКатчена до смерти. Старики с удовольствием рассказывали эту историю, неизменно выражая в конце надежду, что Маккатчен хорошо повеселился на те двадцать долларов, которые он получил за колеса.
Я вырос в Касл Роке. Когда я родился, мой отец работал на Шенка и МакКатчена уже почти десять лет, и грузовик, перешедший к дяде Отто вместе со всем другим имуществом МакКатчена, был вехой в моей жизни. Моя мама покупала продукты в магазине Уоррена в Бриджтоне. Туда надо было добираться по шоссе Блек Хенри. Каждый раз, когда мы отправлялись, я смотрел на грузовик, возвышавшийся в поле на фоне Белых гор. Он уже не был подперт бревнами — дядя Отто сказал, что одного несчастного случая достаточно — но сама мысль о связанном с ним происшествии уже внушала мальчику в коротких штанишках непреодолимый ужас.
Он стоял там летом на склоне, окруженном с трех сторон дубами и вязами, стоявшими на границе поля, словно факельщики. Он стоял там зимой, окруженный сугробами, доходившими иногда до его выпуклых фар, так что грузовик делался похожим на мастодонта, увязающего в зыбучих песках. Весной, когда поле превращалось в настоящее болото из мартовской грязи, и было непонятно, как он не утонет в нем. Если бы не подпирающий его хребет солидного валуна, так бы оно, наверное, и случилось. Времена года менялись, года шли, а он оставался на месте.
Мне даже раз пришлось побывать внутри. Однажды отец остановился на обочине (мы направлялись на Фрайбургскую ярмарку), взял меня за руку и повел в поле. Мне кажется, это было в 1960 или в 1961 году. Я смертельно боялся грузовика. Я слышал истории о том, как он скатился с бревен и раздавил дядиного компаньона. Я слышал все эти россказни в парикмахерской, спрятавшись за журналом "Лайф", который я не в силах был читать, и слушая, как мужчины говорили о том, как его раздавило и о своих надеждах, что старина Джорджи хорошо повеселился на двадцать долларов, вырученных от продажи колес. Один из них — по-моему, это был Билли Додд, отец чокнутого Фрэнка — сказал, что Маккатчен выглядел как "тыква, лопнувшая под тракторным колесом". Это видение преследовало меня месяцами… но моему отцу это, конечно, было невдомек.