Соответствующее распоряжение начальнику медико-санитарного управления фронта уже передано.
Под Вашу личную ответственность предлагается обеспечить немедленное получение 80 000 доз препарата с военно-медицинских складов фронта и снабжение им личного состава всех оперативно-розыскных групп.
Исполнение проконтролируйте и донесите.
«Весьма срочно!
Егорову
Вчера, 18 августа 1944 года, в 20.35 в расположение 2-го батальона 984-го полка, занимающего оборону северо-западнее Лазы на правом фланге 618-й стрелковой дивизии, прибыли трое офицеров – майор, капитан и старший лейтенант – с секретным предписанием Разведуправления фронта. За час до того командир батальона капитан Сипягин был предупрежден о их появлении по телефону начальником разведывательного отделения дивизии, и ему было предложено оказывать прибывшим содействие.
С наступлением темноты после ужина в землянке командира батальона майор, капитан и старший лейтенант надели привезенные с собой из штаба дивизии маскхалаты, взяли оружие и, сопровождаемые командиром разведвзвода Героем СССР [45] лейтенантом Верещака и отделенным сержантом Баркуновым, прошли по траншеям батальона, а затем ползком перебрались в окоп боевого охранения, предупредив, что пробудут там до смены, т. е. до 6.00. Ничего подозрительного в их поведении и разговорах не отмечалось.
В 5 часов 20 минут утра из окопа, в котором они находились, в сторону расположения противника были выпущены ракеты, последовательно красная, зеленая и белая, после чего дежурные наблюдатели в траншеях батальона заметили, что трое в маскхалатах ползут из окопа боевого охранения в направлении обороны противника. Открытый с промедлением автоматно-пулеметный огонь из-за недостаточной видимости результата не дал.
Однако метрах в трехстах от линии немецкой обороны двое из ползших попали на мины и были убиты, а третьего спустя несколько минут огнем из снайперской винтовки удалось тяжело ранить примерно в 150 метрах от немецких траншей. Около получаса он шевелился, а потом затих и никаких признаков жизни не подавал.
В последующие пять часов немцы трижды пытались вытащить его тело в свое расположение, однако все три попытки пулеметно-минометным огнем с нашей стороны были подавлены.
Командир разведвзвода Герой СССР лейтенант Верещака и сержант Баркунов обнаружены в окопе боевого охранения убитыми холодным оружием.
Нами и одновременно командованием проводится тщательное расследование. Выяснилось, что по прибытии в дивизию неизвестные предъявили зам. начальника штаба подполковнику Семашко и нач. разведотделения майору Цибульскому кроме командировочного предписания офицерские удостоверения личности, а также секретное письмо нач. Разведуправления фронта, которое осталось в штабе и, как установлено проверкой, оказалось фиктивным.
В землянке командира батальона они оставили вещмешок с продуктами, а также планшет, в котором обнаружены книга И. В. Сталина «О Великой Отечественной войне Советского Союза» (М., 1944 год) и брошюра А. Спекторова «Бдительность – железный закон войны» (М., 1943 год). Не исключено, что одно из этих изданий применялось при шифровании.
В планшете также находились три использованных билета в каунасский кинотеатр «Триумф» на сеанс 12.30 16 августа с.г. и форменное командировочное предписание от 17 августа с.г. на имя майора Полищук Н. Ф. «и с ним двое офицеров» с соответствующими действительным подделанными штампом и печатью полевой почты Разведуправления фронта, однако не имеющее введенного с 1 августа условного знака – точка вместо запятой посреди фразы.
Согласно показаниям Семашко, Цибульского и Сипягина, «майор» говорил с выраженным украинским акцентом и по признакам словесного портрета имел сходство с «капитаном», разыскиваемым по делу «Неман». Налицо и другие основания предполагать, что неизвестные, пытавшиеся осуществить «зеленую тропу» [46] на участке 984-го полка, являются разыскиваемыми по делу «Неман» агентами, которые после выполнения задания пытались таким образом вернуться к немцам.
Подполковник Семашко и майор Цибульский, как не проявившие должной бдительности, и капитан Сипягин, допустивший посторонних в окопы боевого охранения без ведома и сопровождения представителя контрразведки, командованием от занимаемых должностей отстранены. Во всех частях и подразделениях дивизии проводятся политбеседы о необходимости максимальной бдительности; весь офицерский состав подробно проинструктирован и строго предупрежден для предотвращения впредь подобных чрезвычайных происшествий.
В настоящий момент на участке 2-го батальона 984-го полка дополнительно скрытно сосредоточиваются станкопулеметная рота и две батареи 82 мм минометов. Под прикрытием их огня в 13.00 разведвзводом будет предпринята попытка вытащить с предполья вражеской обороны целый труп, а также останки двух других неизвестных для получения дополнительных улик и вещественных доказательств и возможной идентификации.
О результатах донесу незамедлительно.
67. Гвардии лейтенант Блинов
В двенадцать часов двадцать минут пополудни, выполняя приказание Алехина, Андрей вместе с одним из помощников коменданта города выехал в район Каменки.
Утро он провел бездеятельно, что в обстановке общей занятости и деловой суеты было удивительно и обидно.
Алехин, разбудив его спозаранок в кузове, передал письмо матери, доставленное из Управления с попутной машиной, и тотчас куда-то уехал, приказав Андрею не отлучаться и начальству на глаза не лезть. Андрей хотел уединиться и прочесть письмо, но везде были люди. Зайдя во взвод охраны, Андрей увидел только что освободившуюся койку, улегся на нее и уснул. Часа через два его разбудили – случайно, по ошибке, – и он поднялся.
Он завтракал в комнате-столовой, когда стоявший там у широкого окна молодой длинноногий майор с орденской планкой на сильной выпуклой груди, спортивно-молодцеватый, как и все московские «волкодавы», повернулся и негромко сказал другому офицеру:
– Никулин, ты спрашивал… Вон Таманцев.
При упоминании фамилии Таманцева еще двое офицеров, сидевших рядом с Андреем, подскочили к окну и стали смотреть. Андрей тоже поднялся.
Таманцев, небритый, в стоптанных хромовых сапожках и позаимствованной во взводе охраны старой солдатской гимнастерке с большими нелепыми заплатами на плече и на груди – свою, окровавленную, чтобы отстирать, он замочил в бочке с дождевой водой, – держа в руке пилотку, устало шел метрах в пятнадцати от дома.
У него был вид штрафника, искупившего свою вину и восстановленного в звании, но не получившего еще нового обмундирования и потому нацепившего офицерские погоны прямо на старое. Словно почувствовав на себе взгляды, он поднял голову и, сплюнув, посмотрел на стоявших у окна с таким презрением и свирепостью, что те сразу отвернулись или отвели глаза.
Андрей был польщен. В интересе московских «волкодавов» к Таманцеву он уловил не просто любопытство, а уважение профессионалов и еще раз подумал, с какими замечательными людьми – Алехиным, Таманцевым и подполковником Поляковым – свела его судьба.
То, что москвичи знали Таманцева в лицо, Андрея не удивило. Он слышал, что весной Таманцев ездил в Москву и показывал там свое искусство в стрельбе по-македонски[47] большой группе офицеров и генералов. Стрелял он так, что начальник Главного управления наградил его именным оружием – присланным вслед пистолетом с дарственной гравировкой.
46
Зеленая тропа (или «тропить зеленую», просторечие – «зеленка») – термин агентурной разведки; переход линии фронта, осуществляемый обычно на стыке частей или соединений, преимущественно ночью, в темноте или же в сумрачную, ненастную погоду. Во время Отечественной войны – второй по значению (после парашютирования) способ заброски вражеской агентуры в тылы советских войск и основной способ возвращения немецких агентов после выполнения задания.
47
Стрельба по-македонски – стрельба на ходу из двух пистолетов (или револьверов) по движущейся цели.