Чарли выглядит неуверенной, но все равно кивает.
Я сжимаю губы и напускаю на себя тень, оставив ее, казалось бы, одну в комнате.
Чарли отходит назад и врезается в комод от чего звенят фарфоровые статуэтки.
— Данте? — говорит она, ее голос дрожит. — Куда ты делся?
Убираю тень и появляюсь.
Чарли прикрывает ладонью рот
— Ты просто исчез, — говорит она сквозь пальцы.
— Так и есть, — говорю я. — Это называется тенью. Все коллекторы могут делать это благодаря вот этому, — наклоняюсь вниз, задираю штанину и указывают на свою золотую манжету — мою ахиллесову пяту. — Причина, почему я никогда не ношу шорты.
— Что. Это. Такое? — Чарли проводит руками по гладкому металлу.
— Это моя манжета. Она позволяет мне собирать души, использовать тень и ходить по земле после смерти.
Глаза Чарли становятся огромными.
— После «смерти»? Ты пытаешься сказать мне, что ты мертв?
— Да. А манжета поддерживает во мне жизнь. Честно, Чарли. Разве я похож на того, кто будет носить это ради удовольствия?
— Нет. Но и мертвым ты не выглядишь, — девчонка закусывает губу, размышляя. — Если ты такой мертвый… как ты умер?
Каждый мускул в моем теле, кажется, сразу заболел. Хотя это разумный вопрос, я не готов к нему. В горле пересохло, и я не уверен, что смогу ответить. Так давно не позволял себе думать об этой ночи.
Чарли, должно быть, видит боль на моем лице.
— О, боже. Ты говоришь совершенно серьезно. Ты типа умер.
Опускаю взгляд в пол. Не могу смотреть на нее. Не хочу, чтобы она знала. Но по каким-то причинам, рассказываю.
— Да. Автомобильная авария.
Чарли обхватывает руками мою талию и обнимает. Зарываюсь лицом в ее волосы и закрываю глаза.
— Мой отец хотел съездить в магазин за смесью для пирожных. Он попросил меня поехать с ним, сказал, что ему нужна помощь, — поднимаю голову. — Тот чертов олень просто стоял посреди дороги.
Похоже, я не могу остановиться.
«Стоп!»
— Он умер первым. Я наблюдал за ним. Я смотрел, как мой отец умирает. Только после этого я как бы отпустил его.
Чарли откидывается назад и поднимает мой подбородок. И в этот момент я вижу что-то в ее глазах то, чего не замечал раньше. Сострадание, да, но и еще что-то. Хотя мы познакомились почти три дня назад, кажется, что Чарли видит меня впервые.
— Эй, — говорит она мягко. — Это был несчастный случай.
Я киваю.
Ее руки вокруг меня вдруг начинают чувствоваться не просто как дружеское объятие. Слова Чарли гулко отдаются у меня в груди. Ощущение посылает дрожь по спине, хотя я не могу себе представить почему.
— Он не знал, что это произойдет.
Я снова киваю.
— Мы с тобой не такие уж и разные, — говорит Чарли, проводя маленькой ладошкой по моей руке. — За исключением того, что я каким-то образом выжила.
Выживание — это именно та причина, по которой я здесь. Чтобы получить второй шанс на жизнь на Земле. Я тянусь в карман и нащупываю пенни, тот самый, который папа подарил мне на семнадцатый день рождения. Тот самый, который я сказал ему, что мне «не нужен».
Потирая лицо, заталкиваю воспоминания на задворки сознания. Весь этот разговор вышел слишком эмоциональным, и я должен положить этому конец. Мы оба умерли в ту ночь, но он пошел в одну сторону, а я в другую. И вот теперь я здесь.
— Слушай, помнишь, что я говорил тебе, что сделаю тебя красивой? У меня есть кое-что для тебя.
Достаю контракт из заднего кармана и протягиваю его Чарли.
— Что это? — она берет контракт и выжидающе смотрит на меня.
— Ну, как я уже сказал, я — коллектор. Я пришел забрать твою душу.
Девушка вздрагивает, и все то, что я недавно видел на ее лице, то, что говорило мне, что она что-то увидела во мне, исчезает. Я стараюсь смягчить свой подход.
— Я знаю, это звучит плохо, но разве ты не хочешь попасть туда после своей смерти?
— В рай? — спрашивает она.
— Конечно.
— Ага. Да. Но я не готова умереть сейчас, — ее глаза расширяются от страха. — Есть вещи, которые я еще хочу сделать. А как же моя бабушка? У нее больше нет никого.
Я вижу свой шанс завершить сделку и пользуюсь им.
— Это лучшая часть. Ты будешь жить даже после того, как душа будет собрана. А тем временем, мы дадим тебе взамен все что угодно.
— Типа продать душу?
Улыбаюсь и качаю головой.
— Да, именно так. Это беспроигрышный вариант.