Со стороны лестницы доносится приглушенный голос. Я слишком далеко, чтобы расслышать что говорят, но знаю, что это она. Поднимаясь, представляю, с какой цыпочкой буду иметь дело. Если Босс хочет ее душу, она должна быть плохой, а я всегда выискивал плохих девчонок. Честно говоря, большинство вещей, которые я выискивал, когда был жив, были плохими. Видимо поэтому я и оказался здесь. Большинство людей вбивают себе в голову что после смерти будут у Большого Парня, но позвольте мне сказать, что если каждый день вы будете проживать только для себя и предаваться маленьким грехам, которые «не так уж важны», то однажды я смогу провести вам экскурсию по аду. Аминь.
На лестничной площадке стряхиваю с себя тень, становлюсь видимым и прокручиваю в голове правила. Я могу делать все, что угодно, чтобы привести к Боссу эту девушку, но не могу причинить ей физическую боль. Все коллекторы знают, что если навредить человеку, то это может спровоцировать войну на земле между Боссом и Большим Парнем. Все остальное — честная игра. И я не против пойти на некоторые подлости, чтобы получить то, чего хочу. Провожу рукой по волосам. Время пришло. Я толкаю дверь в ее комнату… и у меня отвисает челюсть.
Ее спальня выкрашена в яркий розовый цвет, а стены украшены постерами. В центре комнаты стоит королевских размеров кровать с розовым балдахином. Она завалена таким количеством подушек, что цыпочке, должно быть, приходится спать на полу. В комнате нет мебели или полок, не заставленных стеклянными статуэтками. Комната семнадцатилетней девушки, которая до сих пор считает себя маленькой принцессой.
Моя цель стоит ко мне спиной и болтает по телефону в стиле ретро. Он, конечно же, украшен розовыми и белыми стразами.
— Я знаю. Знаю. Финал будет трудным. До смешного трудным.
В ее голосе проскальзывает легкий южный акцент, который мог бы быть приятным, если бы меня не поджимало время. Босс четко дал понять, что у меня всего десять дней на выполнение этой работы, а я всегда укладываюсь в срок. Слишком много поставлено на карту, чтобы облажаться. Если я доставлю эту жалкую душу, то меня повысят до директора душ. Как сказал Макс, это означает постоянное проживание на Земле. К тому же мне не придется посещать подземный мир. Серьезная мотивация.
Стучу один раз в открытую дверь и вздыхаю.
— Я не думаю, что буду спать, пока не закончатся экзамены. Если не получу пятерку по этому предмету, бабушка с меня шкуру спустит, и все будет выглядеть как несчастный случай.
«Давай уже, я здесь».
Я стучу снова и прочищаю горло. Девушка поворачивается. Мои глаза расширяются при виде ее. За «этой» девушкой охотится Босс? Она похожа на фарфоровую куклу… страшненькую фарфоровую куклу.
Смотрю на нее: очки, вьющиеся светлые волосы, прыщи, и фигура, совсем непривлекательная для семнадцатилетней девушки.
— Ох. Эм. Джи, мне нужно идти. У меня в дверях стоит парень, — говорит она в трубку, затем добавляет тише: — Да, очень. Мне нужно идти. Расскажу тебе позже, — девушка кладет трубку, и на ее лице расплывается огромная ухмылка. Она берет прядь светлых волос и накручивает ее на палец. — Привет.
— Привет, — говорю я. — Твоя бабушка впустила меня.
— Да? Ты из аптеки?
Она продолжает улыбаться, как влюбленная идиотка. Я не могу не улыбнуться в ответ.
— Нет, я к тебе, — говорю я, что, видимо, выводит цыпочку из равновесия. Глаза девушки расширились, и она начинает нервно смеяться. Качаю головой, но это на нее не действует. — Ты Чарли? — она кивает, и ее лицо меняется. Едва заметно, но я улавливаю. Чарли удивлена, что я знаю ее имя. — Я только что переехал. Моя мама знает твою бабушку и сказала, что я должен прийти и представиться. Сказала, что мы можем поладить. Я — Данте.
Чарли изучает меня голубыми глазами за толстыми линзами очков.
— Откуда ты… Данте?
— Феникс.
Мне всегда было легко врать. Не судите.
— И зачем вы переехали в Питчвилль?
— Маме предложили здесь работу. Ей всегда хотелось переехать в Алабаму. Из-за красоты здешней природы осенью.
Бесплатный совет: добавление деталей делает ложь более правдоподобной.
Девушка кивает головой, как будто я сказал что-то умное, затем идет к окну. Впервые замечаю, что на ней фиолетовые джинсы. О боже, она словно из фильмов восьмидесятых. Ее волнистые волосы достигают середины талии, и я думаю, что так она выглядит лучше. Со спины.
— Ты останешься на завтрак, ведь так? — медленно проговаривает Чарли, как будто ждет отказа.
Напротив. С трудом верю, что все так просто. Она не могла быть более отчаявшейся. Тем не менее, беру на раздумье секунду, чтобы ответить. Девушки быстрее влюбляются в равнодушных парней.