– И вы посмели доложить об этом в Петербург? – вскричал начальник канцелярии. – Посмели? Иванцов был на приеме у государыни! Я это знаю. Я как ваш начальник желаю посмотреть дело по Тютчеву! Вы его принесли с собой?
– Так точно, ваше высокоблагородие, – Соколов указал на портфель. – Желаете, чтобы я вам все показал и рассказал?
Соколов не боялся, что Бергоф обнаружит чистые листы в его портфеле. Статский советник никогда сам дело Тютчева читать не станет. Все свалит на надворного советника Дурново.
– Да, Степан Елисеевич. Передайте дело господину Федору Петровичу Дурново. А он мне про все доложит после.
Соколов откланялся и вышел из кабинета своего начальника. В коридоре к нему подбежал курьер и вручил записку.
В ней было сказано:
«Степан Андреевич! Приезжай ко мне в Тайную экспедицию. Есть для тебя новости.
Гусев».
Коллежский секретарь отправился к Гусеву вместе с портфелем…
***
Начальник канцелярии, когда двери за Соколовым закрылись, отворил дверцы большого шкафа и выпустил оттуда Дурново.
– Все слышал, Федор Петрович?
– Все, – кивнул тот. – Зарвался наш Сокол. Ничего сей чиновник не понял из того, что ты ему говорил, Иван Александрович. Он для нас опасен. Может и про наши дела много чего раскопать. А кто знает, как сие в Петербурге отзовется?
– Но что ты предлагаешь делать сейчас? Они пошли по следу и не остановятся.
Дурново усмехнулся:
– Так ли?
– А ты не усмехайся, Федор Петрович. Иванцов человек без роду и племени добился аудиенции у императрицы. Можно ли поверить? И генерал-прокурор после сего распорядился отстранить Дарью Салтыкову от управления имениями. Сюда едет чиновник, назначенный за имуществом Дарьи Николаевны приглядывать.
–Но сие не столь для нас опасно, Иван Александрович. Ну и пусть кто-то надзирает за имуществом Салтыковой. Главное чтобы про то, как тебе и мне обозы шли в дом, никто не прознал.
–Обозы что! Ты думай о другом, Федор Петрович. От Салтыковой ниточка потянется к иным делам. Вспомни, на какие деньги имения были куплены в Тульской губернии. А про них пока никто не знает.
– Думаешь, сударь, управляющий сенатор сможет про то прознать? Дак пока этот самый Сабуров сюда доберется сколь времени пройдет. Он ведь спешить не станет как Цицианов. А Семен Васильевич Львов человек с понятием.
–Ты свяжись с ним. Свяжись. И пусть заёмные письма для нас раздобудет. Ежели их получим, то никто против нас ничего не накопает.
–Свяжусь, Иван Александрович.
–Но, рисковать не стоит, Федор Петрович. Слышишь ли? Я про Соколова говорю.
–Так то, что сказано про документы Соколову, было нарочно произнесено? Забрать их надобно?
–Именно! Ему передали сейчас записку от дьяка Гусева. Я приказал задержать его. Коляску подадут не ранее чем через полчаса. Все ли понял?
–Напасть на него предлагаешь?
–Привлеки тех людей из Волчьего рога. Отпусти их всех и пообещай им по 10 рублев каждому.
–Этих людей всего двое. И что за название дурацкое Волчий рог. В толк не возьму к чему оно? Какой рог у волка может быть?
–Да не про то думаешь, Федор Петрович. Ты про дело думай.
– Я и думаю. Убить Соколова сейчас не просто. Что скажут на сие в Петербурге? – спросил Дурново.
–Ополоумел? Кто говорит об убийстве? Пусть только документы у него отберут.
–Дак он жалобу сразу на нас подаст!
–Кто об сем догадается? Ограбили и все тут. Сейчас на Москве почитай каждый день грабят. Ворья развелось уйма.
–Понимаю. А без документов он ничего не докажет. Но он может их легко восстановить, Иван Александрович.
–Ты про сие не думай. Мы позаботимся об том, чтобы больше никто и ничего не сказал. Пусть исчезнет донос! Схороним концы в воду.
–Но наши разбойнички из Волчьего рога могут распустить свои языки. Не боишься, Иван Александрович?
–А ты о них позаботишься, Федор Петрович. После того как они сделают дело и воротятся за наградой, ты скажешь, что хочешь вывести их по тайному ходу из подвалов, дабы никто не видел.
–А далее приказать нашим, чтобы их там и оставили?
–Нет, Федор Петрович. Людей из канцелярии использовать нельзя. Лишние глаза и уши.
–Но как же тогда?
–Сам все обделаешь. Тебе не впервой.
–Стар я уже для таких дел, Иван Александрович. Но сейчас так и быть. Все сделаю. Ты прав, никто про сие более знать не должен.
–Зря я тогда Соколова на сие дело поставил, Федор Петрович. Зря. И ты тоже присоветовал. А он вон как вцепился – хуже пса цепного.
–Подал бы он сам в отставку. С таким чиновником дела иметь нельзя. Сколь с ним было говорено – все без толку.