— Созерцая разрушающуюся на наших глазах храмину государственного нашего бытия, представляющую как бы поле, усеянное костями, я, по примеру древнего пророка, дерзаю вопросить: оживут ли кости сии? Святители Божии, пастыри и сыны человеческие! Прорцыте на кости сухие, дуновением всесильного Духа Божия одухотворяще их, и оживут кости сии и созиждутся, и обновится лице Свято-русския земли, — такими словами закончил свое приветственное слово митрополит Московский владыка Тихон (Белавин), будущий патриарх…
Избирали патриарха 5 ноября 1917 года под гул артиллерийской канонады — большевики брали власть в Москве. После окончания молебна старейший член собора митрополит Киевский Владимир вскрыл опечатанный ларец, в который были вложены жребии с именами кандидатов, а специально для этого вызванный из Зосимовой Пустыни старец иеромонах отец Алексий на глазах всего собора вынул из ларца один из жребиев и передал его Владимиру.
— Тихон, митрополит Московский, — при гробовом молчании всех присутствующих провозгласил митрополит Владимир.
Собор предполагал рассмотреть вопрос и о расторжении брака. Но произошла Октябрьская революция. Новая власть одобрила декреты, написанные Александрой Коллонтай. 20 января 1918 года Совнарком принял еще и декрет о свободе совести, церковных и религиозных обществах, отделив церковь от государства, а школу от церкви.
Нарком Коллонтай подписала приказ:
«Несмотря на провозглашенную Российской Республикой полную свободу совести, учебные заведения, подведомственные Комиссии Государственного Призрения, ссылаясь на неполучение надлежащих циркуляров, проводят политику нетерпимости.
Напоминаю, что Закон Божий служит предметом изучения только для желающих всесторонне усвоить историю происхождения религий и ознакомиться с философией существующих вероучений. Никакое принуждение к посещению уроков Закона Божьего больше допущено быть не может.
Начальство всех подведомственных Государственному Призрению учебных заведений не должно препятствовать выраженному желанию воспитанников и воспитанниц о выходе из религии…»
Поместный собор с советской властью не согласился и декларировал 4 марта 1918 года: «В этих декретах, изданных без сношения с Православной церковной властью и с полным пренебрежением к требованиям христианской веры, допускается расторжение брака через гражданский суд, и притом только вследствие просьбы обоих супругов или хотя бы одного из них. Этим открыто попирается святость брака, который по общему правилу является нерасторжимым, согласно учению Спасителя нашего (Мф. 19:9), и только в исключительных, определенных случаях может быть расторгнут церковной властью…»
Собор обсудил доклад «О поводах к расторжению церковных браков».
Митрополит Сергий (Страгородский) призывал понять, что есть супруги, которым вместе жить нельзя и не надо их заставлять:
— Статистика показывает, что Россия по количеству мужеубийц занимает если не первое, то одно из первых мест во всем мире. Среди язычников, магометан наша христианская Русь стоит на первом месте по числу ужасных преступлений… Один батюшка говорил о снохачестве. Что это такое? Смотреть на женщину как на рабу, которую можно не только бить, но и отдать бог знает на что. И это называется святость брака?..
Другие священнослужители менять ничего не желали:
— Супруг вправе просить о расторжении брака в случае покушения другого супруга на убийство супруга-истца. Но что значит покушение? Повышенный голос, взмах руки, сердитый взгляд — всё это можно подвести под покушение… Не забывайте нрава нашей деревни: она, как известно, не отличается утонченностью. Там бывают и такие случаи. Молодая девушка вышла замуж. Проходит несколько времени, и она жалуется, что муж ее не любит, так как ни разу не поучил, то есть ни разу не побил. И вот представьте: вдруг явится адвокат и надоумит — подай в суд, проси развода за причиненные истязания…
Поместный собор отверг предложение считать поводом к разводу жестокое обращение с супругом. Предупредил, что «брак, освященный Церковью, не может быть расторгнут гражданской властью». Православные христиане, которых разведет судья и которые вступят в новый гражданский брак, будут «повинны в многоженстве и прелюбодеянии»… Но законодательство Александры Коллонтай больше отвечало потребностям общества.
В своем наркомате Коллонтай создала отдел охраны материнства и младенчества, обещая полноценную медицинскую помощь всем будущим матерям за государственный счет. Благодаря Александре Михайловне аборты перестали считаться преступлением.