– Состояние не совсем для меня понятное, – принялся говорить старший Рас. Столь бойко, не похоже на него… Наверно он думал брат спросит его о чем другом, хотя понимал, тот не стал высказывать по поводу самовольства Седми, лишь жалея зримо утомленного малецыка. Обаче, свое недовольство старший Димург еще ему продемонстрирует, стоит им остаться один-на-один.
– Девочка явно скучает за тобой, Отец, – продолжил толкование Небо, вновь, и, несмотря на присутствие сына данным обращением, которое чаще использовал оставаясь один-на-один с братом, указывая на собственную хрупкость. – За Асилом, Стынем и Дажбой… Однако, не желает видеться с сынами и на приглашение посетить меня отвечает отказом. При виде гипоцентавров чувствует напряжение и, похоже, это испуг не столько плоти, сколько лучицы… Хорошо бы, чтоб ты с ней встретился. Пусть Стынь ее принесет, но ты, конечно, сам решай. Я, как только скажешь, контроль над бесом передам тебе. Мне, кажется, девочка слишком много думает от этого и напряженность.
Небо огладил свою курчавую златую бороду, приглаживая книзу каждую кудерьку, а после принялся выравнивать и кучеряшки усов, стараясь выложить их ровными рядьями.
– Хорошо, мой милый, я ее осмотрю и поговорю… И беса заберу нынче, – молвил Перший, принявшись легохонько вгонять в облокотницу кресла левый большой палец этим замешивая движение во всей ее поверхности, мгновение спустя пошедшей витиеватыми спиралями. – Хотя скорее всего не надолго. Так как вмале опять отбуду. Во-первых, мы с Асилом наметили встречу Атефов с Опечем… И малецыки обещали прибыть в его Апикальную Галактику. А во-вторых ореол-венца готов и Родитель ждет у себя Опеча, посему, вероятнее всего, он скоро отбудет. Сначала в Отческие недра к Родителю, потом я присоединюсь к нему и Вежды, и направимся в Апикальную Галактику. А там я думаю его можно оставить на некоторое время одного, лишь под нечастым присмотром Мора. После того как Опечь давеча сумел успокоить Стыня, и разрешить все проблемы с Мериком, абы его на маковке искали не только беспятые, анчутки, но и бесицы-трясавицы… Думаю ему можно чуть-чуть побыть одному. Правда он пока очень сильно утомляется, ведь биоауры для него выделили недостаточно. Потому оставлю не надолго… Так, что любезный мой Небо я отбуду вскоре. Опечь в поездку к Родителю выбрал Вежды, не меня… Оно как малецык о том его просил… Вместе с Вежды к Родителю прибудут Кали-Даругу и Велет, абы они оба жаждут увидеть первыми новый ореол-венца Опеча. И живица, насколько мне известно, уже на кондо Велета. Посему Еси стоит прощупать в ближайшее время, чтобы мы были спокойны и в первую очередь за Крушеца. Да и Седми, думается мне, захочет с ним поздороваться.
Сын Небо уже было сомкнувший глаза резко их отворив, оторвал от наклоненного ослона голову, и, воззрившись на Першего, рывком кивнул, отчего на его щеки выплеснулось плотными сгустками откуда-то из глубин золотое сияние, словно у больного. И тотчас надрывно сотряслись его плечи, и Бог туго вздохнул.
– Ох, моя бесценность, – встревожено вскликнул Димург, узрев утомленность сына. – Как ты не благоразумен… какая не обдуманность поступков, – теперь нестерпимо горестно прозвучал его бас-баритон. – Разве можно подвергать себя такой нагрузке… Подвергать свою такую дорогую мне и моему брату жизнь опасности.
Глава тридцать четвертая
Небо был прав, Есислава и в самом деле вела себя как-то невнятно. К задумчивости прибавилась отрешенность. Нельзя сказать безучастность, скорее всего мыслительная отрешенность. Желание побыть одной, обдумать услышанное, пережитое, перенесенное и то, что отложил в себе Крушец запечатлеть в собственном мозгу. Потому подолгу она прокручивала в голове яркие события, которым стала очевидцем, али восприняла чрез спущенные воспоминания. Нельзя сказать, что так на нее влиял Крушец, скорей всего это была работа лишь ее мозга. Оно как Еси хоть и скрывала, но так и продолжала разделять себя и лучицу. Не в силах забыть того момента когда сияющий тугой смаглый комок с округлой макушкой и тонким изогнутым остроносым хвостиком вышел из ее головы.
Те самые прокрученные мысли почасту приносили на себе видение чудного пространства космоса, впервые появившегося у нее пред очами на ладье, сопровождаемого наигрышом свирели. Однако, девушка по мере его возникновения стала понимать, что данное изображение не имеет ничего общего с воспоминаниями, а составляет что-то иное… И оттого понимания тревожилась еще больше, предполагая, что это быть может новая полоса болезни Крушеца.