Есислава внимательно слушала речь Бога, его пояснения, словно вела весь разговор к чему-то более для нее важному. По мере толкования смаглое сияние пробивающееся из-под ее кожи то наполнялось насыщенностью, то наново бледнело. Нынче же и вовсе белая склера в обоих глазах юницы зримо зазолотилась, а само сияние рывками завибрировало, похоже, намереваясь вырваться, аль вспять окончательно померкнуть.
– Хотела спросить вот о чем, – наконец озвучила она, что ее особенно волновало. – К дарицам, я видела это в воспоминаниях, когда-то привезли девочек, на которых и женились мальчики с Зекрой, создав семьи… продолжив род… И Вещунья Мудрая, царица белоглазых альвов, сказывала тогда Владе, что те девочки они вроде как без душ. – Есинька туго вздохнула, и самую малость, вздела вверх свои рыжие бровки, тем самым воссоздавая слова из воспоминаний, – девочки эти не будут иметь душ, так говорила царица альвов, – дополнила юница. – Того естества, сущности, что составляет мальчиков, ибо они нужны лишь для правки кодов, рождения потомства и заботы о мужьях. Они чем-то будут более близки животным, чем людям, так как умерев не смогут возродиться вновь и иметь иную жизнь. Они созданы для определенной цели, выполнив каковую, исчезнут… Исчезнут… Но выходит и Влада, и я мы тоже без души, поелику Крушец… Крушец, не душа… Он лучица, другая форма жизни… Какая?
Яркое полыхание нежданно пробилось, и, вырвавшись с под кожи, заполонило всю голову Еси. И тотчас ее тело надрывно дрогнув, ослабло, а голос, сорвавшись, потух. Бог торопко подхватил ее на руки, и, приникнув устами ко лбу, полюбовно зашептал, слышимо для лучицы: «Милый мой, ну, что ты? Что? Потерпи я рядом… подле… потерпи совсем немножко. Умиротворись, успокойся, мой бесценный Крушец, малецык!»
В комнату скорой походкой вошел Асил и сразу направился к стоящему брату, оно как сияние хоть и трепетало, но не спадало и им все чаще удавалось умиротворять Крушеца только вместе. Старший Атеф, вызванный Першим, понеже они всегда так поступали, коли у лучицы начинался приступ, связываясь меж собой мысленно, еще одна способность Зиждителей, торопливо подступил к брату и приник к голове девушки, но уже к макушке. Он не только нежно прикоснулся устами к россыпи рыжих волос Есиньки, но, как и Димург, зашептал, что-то доброе, полюбовное. Прошло не больше минуты, как сияние степенно стало спадать с головы девушки, и она глубоко вздохнув, точно тем обретая себя, отворила очи. Еще мгновение юница приходила в себя, а когда Перший отклонился от нее, ласково на него взглянув, настойчиво молвила:
– Я права, – так будто и не было того болезненного ее состояния, и она прервалась, абы перевести дух. – Ответь Перший… У меня нет души.
– Сейчас объясню, – умягчено отозвался Димург. Он, безусловно, не хотел отвечать юнице, и данное нежелание сквозило в его лице так, что кажная жилка на нем зримо колыхнулась, одначе, ноне не смел молчать. – Только давай присядем.
– Нет, ты днесь меня отвлечешь от моего вопроса, – упрямо протянула Есинька и слегка приподняв голову, тем самым покинув полюбовные руки Асила приткнула ее к груди Першего. – Ты так часто делаешь. Не думай, что я того не замечаю. Посему ответь… Я хочу знать… Эти воспоминания про душу, они приходят чаще иных и Крушец… он, после шепчет, говорит и вовсе нечто не вразумительное.
– Невразумительное? – встревожено переспросил Атеф, и, положив руку на плечо брата, переглянулся с ним, словно нуждался в его божественной поддержке не меньше, чем плоть и лучица.
– Да. Последние дни, все чаще и чаще вижу воспоминания про тех девочек, про Вещунью Мудрую… И слышу, что он шепчет… стенает и все время про душу, – произнесла Еси и чуть слышно заплакала, роняя слезы вглубь голубой материи сакхи Першего и целуя его разгоряченными губами в грудь.
– Хорошо, я поясню, ты только успокойся, – продышал старший Димург.
Он крепче прижал к себе тело девочки, и, прислонив свою щеку к ее голове, нежно покачивая вправо… влево принялся ходить по комнате, неспешной своей поступью умиротворяя плоть и лучицу, а описанным коло, вероятно, успокаивая младшего брата.
– Большая часть существ, творений созданных Богами, – погодя начал сказывать Перший, и на тот момент Еси прекратив плакать, замерла в Отцовских объятиях Бога, так сильно напоминающих ей объятия ее земного отца Липоксай Ягы. – В том числе и человек однолики, – голос Димурга не только звучал поясняюще… Он плыл, остужая всякую горячность, сдерживая все хлипы и вздохи, стенания Крушеца и явственную удрученность стоящего почитай подле кресла Асила. – Однолики, это значит, состоят всего-навсе из плоти, которая является их основой… Люди считают, что душа, невещественное естество, каковое несет в себе божественный образ и личностные качества, в целом снабжающие али определяющие суть самого человека. И думают, что душа бессмертна, а тело для нее выступает лишь как материальный носитель. Но то, что люди подразумевают под душой, есть нечто иное, как крошечная искорка, которая попадая в плоть… частности в мозг заводит в ней движение жизни. Она сплачивается с мозгом, создает внутри мощные структурные склейки и является чем-то вроде накопителя… Сама искра не несет в себе личностные качества. Она может являться крупинкой от некогда рожденной Богом общей искры, а может быть только отломышком от той самой крупинки… Впрочем, неважно первая это искра, крупинка аль уже отломышек, именно она выступает в роли двигателя… двигателя жизни человека. Она находится в мозгу до смерти, когда по какой-либо причине отключает его работу и покидает плоть, отсоединяет от того самого движения тело. И если даже у человека стучит сердце, функционируют иные органы, но обесточен мозг, такой человек, в сущности мертв. Процессы в самом мозге остановлены, возврата к движению не произойдет. Поелику для человека важна сама жизнь, в данном теле он и является личностью, существом, созданием… Второго шанса не будет, другую жизнь не получится прожить, ибо ее не будет… Искра, та самая, которая когда-то дала толчок к бытию, не будет содержать в себе его суть, абы не есть естество… не есть душа… Человек должен жить в данный момент времени, когда рожден, когда он есть и может осознавать себя личностью… Осознавать свое– Я! Он должен жить согласно вложенных в него кодировок и прописанных Богами законов, а именно наполнять свое бытие любовью, трудом, семьей, землей и радостью. Только тогда человек может быть морально удовлетворенным, счастливым, когда живет простотой бытия, уважает себя и тех, кто подле него.