— Это тебе Катерина так не понравилась? — Прищурилась бабуля.
— Да! — Внучек не сдержался и повысил голос. — Не надо пытаться меня женить на ком попало.
Вот сейчас Наумовна сама выпала в осадок, но… вида не подала. Эк его соседка-то зацепила. Орет на весь огород. Надо срочно что-то делать. Лучше доброе, светлое, чистое….
— Да кто тебя пытается на ней женить-то? — Пошла она от обратного. — Девка хоть и хорошая, да детдомовская. Ну и что, что в нормальной семье родилась. Подумаешь, сирота. Мать-то все равно спилась. — Она заметила удивление, мелькнувшее в его глазах, и продолжила. — Да и братца своего из детдома забрала. Где ж это видано, чтоб молодая девка на себя такую обузу вешала. Ей-богу, хуже разведенки. Возраст уж за двадцать, а все в девках. И замуж ее никто не возьмет несмотря на то, что работящая и без вредных привычек. Кто чужого ребенка согласится кормить? Вот, и ты не соглашайся. И вообще, не лезь к девке. Ишь чего удумал, потенциальной невестой ее рассматривать! Не бывать этому. Никто из Шмелевых еще такой кровью породу не портил. И помогать ей не вздумай. Сама справится. Ну и что, что в четыре утра встает, даже раньше меня (совсем оборзела). На работе до вечера пашет почти без выходных. И по дому все делает. Участок вон сама косила, я ей только инструмент дала. У нас даже все лопаты выше нее, а она ими копать умудрилась. Вот наглость-то….
— Ба, ты чего? — Изумился Михаил.
— А ты чего? Я тебя зачем отправила? Чтобы ты крышу посмотрел. А ты девку увидал и сопли развесил? Где ж это видано? Да и городскую тебе искать надобно. Чтоб расфуфыренная была. Такая…, с губами накачанными и грудью силиконовой….
— Хватит! — Неожиданно для себя взвился мужчина. — Быстро говори, где здесь в поселке кровельщики водятся и не трогай эту девчушку больше. Нормальная она. Не лезь! — Рыкнул он и, дождавшись названия нужной организации он отправился в дом.
Отчего-то ему крайне не понравились бабулины слова об этой девушке. Да и нового он много узнал. Себя значит не жалеет, ради брата старается. Бывает ли с наше время такое? Как оказалось, бывает. Да и в себе бы надо разобраться. Мысли все по полочкам разложить. Чего это он так за почти незнакомую соседку распереживался? Подумаешь, с крыши на землю упала. На него, точнее. И испугалась до одури. Ну, это понятно. Но чего ее туда понесло…? Михаил был зол, но пока не понимал на что именно. Что-то глубоко внутри него отзывалось раздражением на все происходящее. А не понимать Михаил Шмелев не то, чтобы не любил, ненавидел просто.
Хорошо, что он не оборачивался, пока шел к дому, иначе увидел бы, как его любимая, но не в меру активная бабуля, потирает сухонькие ручки и вытаскивает из-за пазухи толстый потрёпанный блокнот.
Глава 3
Катя крутилась перед единственным в доме зеркалом. За две недели им с Вовкой мало что удалось собрать из мебели, так что зеркало, которое должно было быть прикреплено к шкафу, сейчас просто стояло на полу.
— Какая такая комплекция? — Который раз задалась девушка вопросом.
Нет, она прекрасно осознавала, что ее тело мало похоже на модельное. Но ведь модели тоже по крышам не лазят. Или она чего-то не знает? Да и это тело прекрасно отпугивало все потенциальных претендентов мужского полу. Вот только…. Катя только сейчас заметила, что за последние две недели значительно похудела. В основном в области живота. Оно и понятно. Повар — работа, требующая очень хорошей физической подготовки. Кастрюли, чаны, баки, ведра — надо таскать. В кафе работать было проще в том плане, что все хранилось в лотках, готовилось на современных плитах и помощников хватало. Здесь же приходилось орудовать еще советского изготовления посудой, техникой и выполнять все подготовительные работы на кухне самой. Персонала было мало, а работы много. Однако, Катя за две недели умудрилась навести на кухне тотальную чистоту, заставила руководство закупить униформу и расходники, навроде перчаток. Так же изменила меню, научив вторую повариху готовить блюда правильно. Та, оценив задумку и попробовав блюда, с радостью ухватилась за эту идею и взяла на себя продавливание начальства по всем направлениям. Новое меню работало всего четыре дня, но уже стало притчей во языцех среди местного населения и рабочих пригородного завода. Столовая была заполнена теперь с утра и до вечера. Многие сейчас еще и еду на вынос требовали, чтобы домой унести. Именно поэтому Катя вставала ни свет, ни заря, и работала до победного. Домой приходила часов в семь вечера, отдыхала полчаса и принималась за хозяйство. В своем доме работы тоже оказалось много. Это не благоустроенная квартира в центре города. Это частный дом и нужно было разобраться, что с ним делать. И с участком тоже. Хорошо, что большую часть еды она носила с работы и много готовить дома не было нужды.
Вот на фоне всех этих событий Катя и похудела в талии. Хорошо, что одежда и униформа скрывали сей «недостаток», а то точно бы кто-нибудь начал приставать. Этого девушка боялась, как огня. Потому сегодня и напугалась так, ощутив у себя на талии руки грубо матерящегося мужика. Она падения не так испугалась, как этого незваного гостя. А он еще и отчитывать ее начал. И руки протягивать…. Странный какой-то. И как Катерина его не заметила, ползая по крыше и пытаясь найти течь?
Лишь, когда он ушел в калитку, где жила Агриппина Наумовна, она поняла, кто это был. Михаил — внук, про которого старушка Кате рассказывала несколько раз. Какой-то там бизнесмен из столицы. Высокий, широкоплечий, грубый. Колючий весь, как ежовые рукавицы. Даже заросший щетиной тяжелый подбородок выглядел колючим и острым. Опасным, как и весь мужчина. Еще бы Катя не испугалась. Радовало лишь то, что избалованный женским вниманием денежный мужик (а скорее всего это так и было), вряд ли был способен обратить на нее внимание.
Она вновь повернулась перед зеркалом и вздохнула. Завтра нужно тунику пошире надеть, чтобы тело совершенно бесформенным казалось. Плохо, что щеки куда-то исчезать начали. Ни к чему ей это.
Утром Катя отключила будильник, сбегала в душ и быстренько собралась на работу. Вовка еще спал, так что она тихо вышла из дома, защелкнув дверь, и отправилась на работу. Эти предрассветные часы Катя любила больше всего. Еще неяркое солнце медленно выползало из-за горизонта, на пустых дорогах никого не было, а пение птиц и стрекотание сверчков вызывали то самое, нужное ей ощущение равновесия. Капельки упавшей росы, поблескивали на траве, ветер мягко обдувал лицо и губы сами разъезжались в улыбке. Кате было хорошо и спокойно.
До работы она доходила за сорок минут. Затем, открывала заднюю дверь столовой выданным ей ключом и переодевалась в небольшой комнатке для персонала. Далее шла инвентаризация. Продуктов должно всегда хватать, иначе придется их искать экстренно. Но и излишков много быть не должно.
Осмотрев кухню на предмет недочетов, Катя принималась творить. Чистила овощи, вынимала заготовленное с вечера мясо, проверяла тесто…. Ей здесь нравилось. Это была ее стихия.
— Снова раньше всех. — В помещение вошла Светлана, ее помощница по кухне. — Ты зачем меня опять без работы оставила? Я бы все почистила….
— Так я уже. Лучше налепи своих знаменитых плюшек. Сегодня снова все сметут. Они ж самые вкусные в области. — Катя заразительно улыбнулась.
— Ой, Катька! — Света улыбнулась в ответ. — Чтоб тебе мужик попался красивый, здоровый и богатый. И чтоб любил больше жизни.
— Чур меня. — Отмахнулась девушка. — Не нужно мне никаких мужиков. Мне Вовки хватает. Лучше расскажи, как у тебя дочь младшая. Что врачи говорят?
Тихо переговариваясь, они готовили, начиняли, пекли и тушили, занимаясь тем, что им больше всего нравится. И если бы кто-то из мужчин увидел вдруг этих двух «поварих» за работой, ни за что не остался бы равнодушным, так как нет красивее женщины, чем та, что занимается любимым делом.