Лоренс трясущимися руками перевернул тело на спину, и мы увидели, что на месте гениталий у мальчика была покрытая шиповатыми наростами масса голубых и зеленых зароговевших волокон.
Мы молча стояли вокруг тела Оливера в круге света полицейских фонарей, которые выхватывали из темноты промокшего дома маленький кусочек пространства, и никто из нас не знал, что сказать. Наконец Лоренс поднялся, одергивая мокрую ткань на коленях и снимая очки.
Снаружи мрачно завывал ветер, а внутри ковры и половики впитывали воду, издавая легкое ритмичное чмоканье.
Шериф Уилкс прочистил горло.
— Я думаю, нам ясно, что здесь произошло, — сказал Дэн тихим, почти неслышным голосом.
Лоренс Дан взглянул на него, но Картер не мог оторвать взгляд от тускло поблескивающей чешуи на теле Оливера.
— Если тебе все ясно, давай выкладывай, — сказал Картер.
— Именно поэтому мы приехали сюда, — начал объяснять Дэн. — Бодины жаловались на изменение цвета воды, и Мейсон привез мне пробы на анализ. Я нашел в этой воде некие организмы, каких-то микробов, которые выделяли зеленовато-желтую жидкость.
— Ты идентифицировал их? — спросил Лоренс.
Дэн покачал головой.
— Не было времени. Случайно мышь выпила немного этой воды, когда нас с Мейсоном не было, и с ней случилось то же самое, что с бедняжкой Оливером.
— Поэтому ты думаешь, что он пил эту воду и из-за нее покрылся скорлупой? — спросил Картер.
— Явных доказательств нет — пока нет.
— Думаешь, то же самое могло случиться с водой из других колодцев? — поинтересовался Лоренс.
— Без малейшего понятия, — ответил Дэн. — Но чтобы не рисковать, я бы на вашем месте сделал предупреждение и велел бы людям пить пока воду из бутылок. Пока я не выясню, что это за организмы и почему они так влияют на людей, до тех пор, я полагаю, нам придется считать, что округ в опасности.
Картер посмотрел на ороговевшие бедра Оливера и медленно покачал головой.
— Черт меня побери, если я видел когда-нибудь такое раньше.
Один из помощников, Эраш, молодой человек с еще редкими усиками, поднялся наверх, чтобы передать сообщение от добровольцев, занятых поисками мальчика Дентонов. Войдя в комнату, он сказал:
— Боже, ну и запах!
— Запах? — удивился Картер.
— Запах тухлой рыбы. Вы разве не чувствуете?
3
Я временно жил в летнем домике для отдыхающих в пригороде Нью-Милфорда по дороге в Нью-Престон. Дом принадлежал моему юристу, тому самому, который устроил мне развод, но он редко здесь появлялся, особенно после того, как порвал со своей любовницей. Раньше я жил над магазином плетеных и керамических изделий, прямо напротив продовольственного магазина в центре Нью-Милфорда, но срок аренды истек, и хозяину понадобилось жилье для своей немолодой сестры.
Особенно не возражая, мы с Шелли упаковали вещи и съехали, забрав с собой все краны и отрезки труб.
Шелли пока нравилось здесь. Напротив нас располагалась небольшая ферма, где в густых осенних туманах паслись пегие коровы, а это означало, что здесь полно мышей, с которыми можно поиграть. А еще здесь было тихо. Так тихо, что, выйдя из задней двери ночью и вдохнув полной грудью студеный воздух, вы ничего, кроме шуршания листьев, не услышали бы.
До дома я добрался только к рассвету. Проехав по покатой дороге, я припарковался и устало выбрался из машины. Шелли, вытянувшись как резиновый, вылез вслед за мной. Я назвал его Шелли по имени поэта, который написал:
~О, как прекрасна Смерть!
Лишь Сон один, что брат ей Так прекрасен может быть!~
Не надо быть гением, чтобы пояснить это.
В коридоре было холодно, когда я открыл входную дверь.
Камин давно потух, и в очаге ничего, кроме серого пепла, не было.
Не снимая бейсболки и пальто, я сгреб золу и положил новые дрова на прутья в очаге. Сыскав старый номер «Нью-Милфорда», я поднес спичку. Шелли наблюдал за мной с дивана с видом высокомерного нетерпения.
Затем я сходил на кухню, выходившую окнами на покатый задний двор, и поставил чайник.
Мне было необходимо выпить кофе с вдовой «Джека Дэниела». Стоя у окна, я смотрел на серый недружелюбный рассвет и думал о бедном Оливере и его пропавших родителях.
Картер Уилкс забил тревогу по поводу пропавших Джимми и Элисон и распространил их описание среди добровольцев, занятых поисками Пола Дентона. Он также отдал своим сотрудникам распоряжение обойти и проинструктировать всех в округе насчет употребления колодезной воды. Готовилась информация для радио и ТВ, хотя в своем сообщении газетчикам Картер ограничился упоминанием о мифическом прорыве канализации. Что касается смерти Оливера и исчезновения Джимми и Элисон, тут он был полностью откровенен. Оливер умер «в результате несчастного случая у себя дома», а Джимми и Элисон разыскиваются, чтобы «прояснить некоторые моменты, непонятные полиции».
Картер никак не коснулся в разговоре с прессой коркообразных наростов на спине и бедрах Оливера и не сказал ни слова об исследованиях Дэна.
— Меньше всего я хочу, чтобы здесь, черт побери, началась паника и боязнь летающих тарелок, — заметил он.
В офисе следователя, где собирались провести полное вскрытие тела Оливера, тоже все держали рот на замке. Медицинский эксперт был спокойным, с сединой в волосах человеком по имени Джек Ньюсом, который всегда выражал неприязнь ко всякого рода шумихе и пиротехническим эффектам. Лоренс Дан думал так же, а значит, вопрос о смерти Оливера останется закрытым, пока шериф Уилкс не решит сделать всеобъясняющее полное заявление.
А заявление было бы сильным. Новость о том, что вода превращает людей в крабов, могла подорвать дух общественности Нью— Милфорда. Заявление такого рода было максимумом, на что был бы способен я, чтобы заставить самого себя поверить во все это. А ведь я стоял рядом с телом Оливера и все видел.
Чайник закипел, и я поставил кофейник. Когда кофе сварился, я достал бутылку «Джека Дэниела» и налил в чашку на два пальца. Залив его кофе, я перемешал все это и прошел в гостиную, чтобы посидеть рядом с Шелли и посмотреть, как догорает полено. Я замерз и устал и был уже готов последовать примеру Шелли и поспать, когда зазвонил телефон. Я зевнул и поднялся.
— Кто это? — спросил я и набрал полный рот кофе с виски.
— Это Дэн, — сказал Дэн. — Я вернулся в лабораторию и провел опыты с водой.
— А ты вообще спишь?
— Да ну этот сон. Это важнее.
Я опять зевнул.
— Хорошо, это важнее. Что ты там нашел?
Дэн сказал:
— Я поставил опыт на определение возраста воды и организмов. Тут Рета, она мне помогает, и мы уже сделали двадцать или тридцать анализов, чтобы быть уверенными.
— Ну? Что там такое?
— Анализы говорят о возрасте органики в воде, и это дает представление о глубине, с которой достали воду. Если, к примеру, органике семь-восемь тысяч лет, то вода из пласта с лиственным лесом, который можно найти на глубине шесть метров. Понимаешь?
— Конечно, — сказал я. — Чем старше, тем глубже источник. Так сколько лет существу в воде Бодинов?
Последовала пауза.
Наконец он сказал:
— Ты поверишь, если я скажу, что около двух миллионов лет?
— Два миллиона? То есть вещества в воде доисторические?
— Точно. Мы перепроверили много раз — ошибки быть не может. Вода идет из подземных источников на глубине более полутора миль.
Я допил кофе с виски и кашлянул.
— Это смешно. Их колодец глубиной не больше тридцати метров.
— Анализы убедительные.
— Хорошо, пусть убедительные. Но что они доказывают? Бодины пили какую-то старую воду. Что это нам дает?
— По-моему, до тебя не дошло, — терпеливо объяснил Дэн. — Существам в воде тоже два миллиона лет.
— Прошу прощения?
— Этим гадким существам два миллиона лет. Я проверил жидкость, которая из них выходит, и их собственную органическую основу. Результат тот же. Я послал пробу в лабораторию в Уайт Плейс на радиохимический анализ, чтобы быть вдвойне уверенным, но, по— моему, сомневаться нечего. Им два миллиона лет.