Пока мы обилечивались, нашего монаха и след простыл. И где теперь его искать в низких храмовых переходах, мы не имели понятия. Алка снизошла до Алексия:
– Что нам скажет знаток достопримечательностей?
Алексий соображал, но медленно.
– Никаких особых примет мы не знаем, одет он как тысячи монахов вокруг, так что надо разделиться и искать во всех направлениях, может, кому из нас повезет.
– И что будем делать, когда нам повезет?
Это был тупиковый вопрос. Что делать с монахом, если мы его найдем, – непонятно, потому что поговорить с ним мог только Алексий, так что разделяться смысла не было. Осознав себя единым целым, мы двинулись через внутренний дворик, мимо большого чана с водой, которую запасали на случай пожара – большинство построек храма были деревянными. Бесцельно побродив вдоль галереи в надежде на то, что монах сам на нас выйдет, мы незаметно оказались у входа в главный храм. Молодой служка, завидев нашу странную компанию, дружественно кивнул, приглашая пройти внутрь. Отказываться было неловко, и мы вошли в большой темный зал. Было прохладно, и сильно пахло топленым коровьим маслом. Здесь свет питался не от растений, а от животных. Десятки масляных плошек с зажженными фитилями горели у неглубоких гротов, завешенных железными кольчугами. Статуи стояли в шкафах за стеклянными дверцами, и их было такое множество, что невозможно было понять статус божества. Алексий показал на пол:
– Это мраморная крошка со смолой. Утрамбовывается вручную. Принимает любые формы. Крыши тоже сделаны из нее.
Алка фыркнула:
– Слушай, кот ученый, скажи, где монаха искать.
– Думаю, у главной статуи, что была привезена китайской принцессой Вэйчен…
Я не дала ему договорить, потому что невдалеке, у какой-то женской статуи в богатых одеждах стоял тот, кого мы искали. Он устало посмотрел на нас и уже собирался двинуться к выходу, как Алексий остановил его:
– Скажите, господин, почему вы сказали, что смерть стоит рядом с нами? И что делать, чтобы она не стояла?
Монах улыбнулся и проговорил:
– Я не припомню, чтобы говорил с вами раньше. Что же вас так расстроило? Смерть всегда где-то рядом…
9
Не ожидавшие такого поворота, мы не знали, что делать. Первой пришла в себя Алка и пробормотала свое заклинание:
– Нам нужно ехать домой.
Посмотрев на меня, она вздохнула:
– Ладно, побродим пару дней по Лхасе, потом домой.
Джогханг всей своей обстановкой способствовал упадку нашего духа. Мы неторопливо перемещались от одной статуи к другой, читая надписи и осторожно обходя истинно верующих, склонившихся перед особо чтимыми святыми. Двигаясь все время по Солнцу, мы вышли к центральной статуе, облепленной служителями и теми, кто пришел ей поклониться. Люди с трепетом прикасались губами к железному занавесу, ртом ловя золотой свет, исходящий от довольно большой статуи. Десятки лампад, отражаясь от Золотого Будды, играли в их безумных глазах. И вдруг в этой религиозной толпе я встретила взгляд, резко диссонирующий с общим экстазом. Это был холодный, режущий взгляд, пронизывающий и отталкивающий. Я поспешно отошла от странного господина, одетого в старомодный костюм. Однако господин переместился в мою сторону, и, чтобы не терпеть его общество, я попыталась пробиться к своим. Алексий и Алка слились с толпой религиозных фанатиков и теперь мало чем от них отличались. Глаза их горели странным блеском, руки чуть дрожали от восторга, а губы что-то постоянно повторяли. Я укоряла себя за полное отсутствие трепета и даже терпения и с большим трудом вытащила обоих из толпы истинных богомольцев. Алка шла вдоль темного вечернего коридора Джогханга, отмахиваясь от своих мыслей, как от надоедавших летом мух.
– Что это было?
Алексий, который молча шел за нами, вдруг схватил меня за рукав:
– Вот он! Я много читал о нем, но видеть самому не приходилось!
Я посмотрела, куда он показывал, но ничего особенного не увидела. Там в углу стоял большой каменный стакан.
– И что?
– Это Колодец Душ.
– Каких душ?
– Человеческих. На месте этого храма раньше было озеро. Непальская принцесса приказала засыпать его зачем-то… Землю возили тысячи белых коз.
– Какое отношение коза имеет к Душе?
Алексий не унимался:
– Если приложить ухо к этому колодцу, то можно и сейчас услышать, как плещутся волны запретного озера, на дно которого она бросила что-то невероятно ценное.
Алка никогда не сдерживала свое любопытство:
– Что бросила?
– А я почем знаю? Многие пытались найти… Неожиданно для себя я сказала:
– Я знаю! Я знаю, что на дне этого озера.