-Знаю, - усмехнулась Рябина. – Да только не думаешь, что пришла пора поглядеть своим страхам в глаза? Я могу научить тебя управлять даром, Зрящий. Недаром же я столько лет собирала знания по крупицам.
- Зачем? Тебе, нечисти, это зачем? – голос Ветра резал будто нож. Левзея, обрадовавшаяся было, что он назвал её по имени, сжалась. Нечисть – слово ощетинилось, будто ёж, столько злости сквозило в нём.
Рябина молчала слишком долго, спокойно глядя в глаза Ветру. Кикиморе стало казаться, что она не станет отвечать, задетая резким тоном стражника.
- Мне нет дела до вражды людей с нечистью, - наконец пожала плечами лесавка. – Я веками имею дело с магией. Люди почти лишены её. Ты прав, это мы, нечисть, наполнены дарами до краёв. Ты – человек, но обладаешь столь редким даром, что обидно будет не раскрыть его.
Ветер изучающе разглядывал Рябину, взвешивая её слова.
- Отойди-ка в сторону, девочка, - скомандовала хозяйка корчмы кикиморе, та чуть замешкалась, неловко поднимаясь с лавки. – Да накинь-ка чары отвода глаз посильнее.
Левзея отошла к дальней стене и прислонилась спиной к гладким, отполированным бревнам, окутывая себя мерцающим коконом чар. Рыж, внимательно следивший за перемещениями болотницы, изумленно моргнул и принялся оглядываться, едва сработали чары. Ветер озадаченно тряхнул головой, когда фигурка кикиморы стала истончаться и таять в воздухе, но едва он сосредоточился на этом, как все чары рассеялись, и страж уверенно глядел в глаза Левзее.
- Это потому, что я знаю на что смотреть, - возразил Ветер, не желая признавать правоту лесавки.
- Сними оберег, - предложила та и прикрикнула, - Лутоня!
Рыж совершенно перестал понимать, что происходит, и подпрыгнул от неожиданности, когда над ухом у него раздался очень юный и недовольный голос.
- Лутоня то, Лутоня сё, поспать не дадут бедному Лутоне, - ворчливо сказал кто-то невидимый. Ветер, стянувший с шеи оберег, с удивлением разглядывал коренастого, нечесаного паренька с травяной подушкой в руках. На щеке у паренька отчетливо выделялся след от этой подушки, глаза были заспанные и сердитые.
- Ты кто такой и откуда взялся? – спросил Ветер паренька, подавляя желание схватить оберег и надеть обратно. Рыж заерзал, тщась разглядеть в пустоте обладателя голоса, и на всякий случай отодвинулся к противоположному краю стола.
- Оттуда, - пришелец мотнул кудлатой головой в сторону кухни. – Домовой я местный. Спать хочу, умаялся за день.
Тут он покосился в сторону хозяйки корчмы и жалобно заскулил: « День-деньской пол мету, посуду намываю, мышей вместо кота в подполе гоняю, а в награду что? Что, я спрашиваю, в награду бедному трудолюбивому домовому? Кормят объедками, одевают в обноски, а теперь еще и спать не дают!»
- Иди уже, - отмахнулась Рябина со смешком, - сиротинушка.
Ветер уже не слышал причитаний домового. Нарастающий звон в ушах превратился в оглушительный гул голосов, накатывающий неумолчными волнами, сбивающий с ног. Страж покачнулся, ухватившись за край стола, скребанул по столешнице ногтями, в попытке достать оберег, но промахнулся. Левзея торопливо подошла к нему, прикоснулась к плечу и испуганно спросила: «Что ты увидел?»
Ветер выпрямился и осторожно потрогал голову, будто сомневался, что она всё ещё при нём. Голоса отступили так же быстро, как и налетели, но, в отличие от Рябины, он не связал это с тонкими пальчиками, невесомо лежащими его плече. Лесавка точно знала, что он почувствовал, и очень удивилась, когда прикосновение кикиморы сработало точно защита громового камня.
- Хм, забавно, - Рябина переводила взгляд с Левзеи на Ветра и обратно, - а ну, убери руку…
Болотница поспешно отдернула руку и спрятала её за спину. Ветер не успел даже глаза поднять на кикимору, как голоса обрушились на него с новой силой. Сколько он себя помнил, ему никогда не удавалось сладить с ними до конца, пока кикимора не подарила ему оберег. Шум звучал по-разному: от тихого шепота, похожего на трепет листьев в вышине, до громогласных неразборчивых воплей, взрывающихся разноцветными искрами перед глазами. Сквозь пелену он едва разобрал, как лесавка просит кикимору снова прикоснуться к нему. Гомон мгновенно стих. Все заинтересованно смотрели на Ветра.
- Никогда такого не встречала, - восхитилась Рябина. – Левзея действует на тебя как оберег. Она приглушает твой дар, ведь верно?