- Убивают! - кричала русалка из раковины. - Спаси меня! Ваня!
- Не кричи, - попросил Самохин. Русалка не услышала его, и продолжала надрываться.
Надежда Теляшка показала на Самохина, затем сложила ладонь в подобие губ, которые открывались и закрывались. Потом она показала на камбалу, торчавшую изо рта.
- Что за бред, - сказал сам себе Самохин, наклоняясь ближе к мёртвой рыбьей морде. - У рыбы даже ушей-то нет.
- Эй, - обиделась русалка из раковины. - Я всё слышу!
- Что случилось? - спросил Самохин.
- Меня, - торжественно выпалила русалка, - меня прямо сейчас хотят убить!
- Что?
- Убить! - повторила русалка. - Помоги! Ваня!
- Я же говорил, - поморщился Самохин, - меня зовут не Ваня.
- Да не ты Ваня, - ответила русалка. - Точнее, и ты Ваня, но это другой, прошлый Ваня! Помоги, а? Прошу тебя, ну Ва-а-ань...
- Прошлый? - Самохин не верил своим ушам.
- Ну, другой, прошедший... Бывший, вот! - Самохин услышал, как русалка забила хвостом и захлопала в ладоши, вспомнив нужное слово. - Бывший Ваня здесь, он увезёт меня на водовозе и погубит, слышишь, Ваня?
Самохин молча смотрел на мёртвую камбалу. Рыба молча смотрела в ответ.
- Так ты, - донеслось из раковины, - поможешь мне, или нет?
- Хорошо, - сказал Самохин.
Водовозчик был крепким, сильным мужчиной с огромными предплечьями. Он стоял, упершись ногами в бетон, и ухающими рывками поднимал со дна колодца нечто тяжелое. Картуз его был сдвинут на затылок, во рту - зажата зубочистка.
Самохин растерялся. Он думал начать разговор со слов "Не убивайте ее" или "Не трогайте ее, пожалуйста", но теперь все слова оставили его.
И что говорить?
Самохин подошел поближе - водовозчик коротко глянул на него и молча вернулся к работе. Самохин заглянул внутрь.
В колодце было темно. Вниз спускалась крепко свитая веревка. Русалка держалась за нее тонкими руками. Ее огромное сомовье тело было еще скрыто под водой - но водовозчик постепенно вытягивал его наружу. Еще рывок - и вот уже показался длинный спинной плавник.
- Давай скорее! - сказала русалка, озабоченно глядя вниз, на собственный хвост. - А то мы и к ночи не управимся.
- Щас, - коротко ответил водовозчик.
Напрягшись, он богатырским рывком вытянул русалку из воды целиком. Плоский блестящий хвост повис над водой, словно огромная пиявка. Русалка обвила им веревку и теснее сомкнула человеческие кулачки, чтобы не упасть и не сорваться обратно в воду.
- Эй, - осторожно позвал Самохин.
Она подняла голову и крикнула:
- Погоди! Ну, или помоги ему, давай, Ванюша!
- Не надо, - буркнул водовозчик, когда Самохин робко подступил к нему. - Сам.
Вскоре русалка уже сидела на краю бассейна, ёжась от ветра и дождя. Свой массивный хвост она свесила в воду. Дождь барабанил её по плечам. Водовозчик в это время жевал зубочистку и пытался завести забарахливший двигатель.
- Ты же сказала, что он хочет тебя убить, - тупо глядя на русалку, произнес Самохин.
- Так и есть, - вздохнула она. - Он вроде как мой водитель. Мой верный рыцарь, который все возит и возит меня по полям да весям. В конце этого пути я умру. И он знает об этом, но все равно везет меня. Так что он, считай, смерти моей хочет.
- Не понимаю, - помотал головой Самохин.
- А чего тут понимать? - сказала русалка. - Знаешь, как рыбы размножаются?
Самохин ощутил, что краснеет.
- Ничего непристойного, - заметив это, рассмеялась русалка. - Икру мы мечем, икру. Это нерестом называется. Для нереста мы большие расстояния проходим... Мы - это рыбы.
Она с ожесточением ущипнула собственный жирный хвост.
- Из Каспийского моря поднимаемся вверх по реке, затем - по деревням и селам, а в конце пути - в Чёрное море. Там мы умираем. Потому что приходит время умирать. Инстинкт такой у нас. Гонит на нерест. Я же несовершеннолетняя была до этого. А теперь - время пришло взрослеть.
Она помолчала.
- Знаешь, как нерест проходит, Ванюша? Я вижу симпатичного и хорошего парня. У меня запускаются процессы необходимые. Я откладываю икру. В процессе охмурения я выделяю вещества разные, которые ко мне самцов... да и не только самцов приманивают - но все они мне отвратительны, знаешь, Ваня... Нужен хороший парень в моем вкусе, чтобы процессы-то запустились, чтобы я икру смогла отложить. Икру откладываю - и тогда-то ее и оплодотворяет то скопище самцов, которых мои запахи привлекли. Вода моя живая. Но это бесполезно все. Потому что человек не может оплодотворить рыбью икру.
Она рассмеялась.