Ванда Колодзей
Колодец Времени
Роман-голограмма
Великая Гора возвышалась над Миром и вращала его вокруг себя. Она не была камнем, не была льдом, не была миражом. Мир никогда не видел ее, не знал о ней ничего, но Гора видела его и знала о нем все. Множество невидимых дорог, исходящих из нее, пронзали Мир и приводили в движение. Словно колесо, он катился по небу, оставаясь при этом на одном месте.
В Центре Великой Горы был Колодец, но не вода наполняла его, а время. Иногда оно (время) исчезало, чтобы иссушить Колодец до самого дна, а иногда переполняло его и вытекало на дороги, но только иногда… Обычно времени в Колодце было не больше и не меньше, чем достаточно. Его хватало, чтобы утолить жажду, Жажду Жизни.
Я Непроявленный. Я жил у Колодца, чтобы утолить свою Жажду. Жил обычной жизнью: думал, созерцал, а испив глоток времени, засыпал. То, что я видел, не являлось сном, скорее это были видения очередной жизни, в которую влетало мое сознание и проявляло себя. Видения были такими реальными, что я забывал о Великой Горе, Колодце, о себе и играл, играл так искренне и достоверно, играл то, что когда-то написал и прочитал, то, о чем забыл, а потом вспомнил.
Время вливалось в меня – и я приобретал форму. Я отпускал время – и форма растворялась в Непроявленности.
Сколько глотков времени сделал? Я не считал.
Сколько форм проявил? Я не думал.
Сколько страниц было в Книге? Я не хотел знать. Пока…
Пока я не перерос Гору и не захотел собрать все свои проявленные формы у Колодца…
Я подошел к Колодцу и заглянул в него – время остановилось, словно ожидало моего прихода и хотело удивить. Удивил его я: мои руки не подняли его из Колодца, мои губы не прикоснулись к нему, у меня не было больше Жажды, которая требовала утоления. Я смотрел на время чистым открытым взглядом и не брал его, а отдавал ему, отдавал то, что имел, то, чем владел – свой свет.
Время впустило свет и яркими нитями стало сплетаться в один клубок, виток за витком. Я наблюдал за процессом и понимал, что полностью овладел временем, и ровно скручивал его потоки по своей воле.
От скручивания время «каменело» на моих глазах, отливая гранями новой формы, словно алмаз после огранки в руках мастера. Я «каменел» вместе со временем: все мои тела застыли на месте и в состоянии вечного покоя созерцали свой отраженный свет. Мысль о проявлении молнией вылетела из сознания и ударила в «окаменевшее» время, расколов его пополам. Колодец треснул, его части разошлись, пропуская вовнутрь.
Преодолевая покой, я шагнул в Колодец и закричал: время сдавило меня со всех сторон. В вихре осознанной боли я закружился, то падая, то взлетая. По мере продвижения ощутил, как уменьшилось мое сознание, как грубело одно из тел, приобретая четкие черты и сияющие грани.
- Свершилось! – подумал я и засиял, излучая насыщенный яркий свет.
Форма 1. Эпоха Камней
Глава 1
На самом дне пещеры лежал алмаз и сиял, освещая пространство вокруг. Тьма отступала перед силой его скрытого блеска. Алмаз лежал на одном месте не десятки, не сотни и даже не тысячи лет, а миллионы, хотя времени он не знал.
Ничего не менялось в пещере: малахитовый «пол» и аквамариновый «потолок» соединяли серо-голубые опаловые колонны. Узкие дорожки из темно-красных гранатов, окаймленные разноцветными топазами, шли вдоль колонн и звали за собой, к рубиновому сердцу пещеры. Красный корунд, словно пульсар, отдавал свой блеск и притягивал к себе блеск своего брата – синего корунда: сапфир излучал свет плавными волнами, растворяясь в этом «океане» драгоценного счастья. Горный хрусталь переливался, усиливая блеск рубина и сапфира, и своим переливом напоминал мерцающие звезды на темном бархате каменных стен пещеры.
Алмаз замер от восторга и, боясь нарушить гармонию красоты, молча любовался пещерой, в которой по счастливой случайности ему довелось родиться. Любовь царила в пространстве, любовь наполняла камни, застывала в них – камни светились любовью, передавая ее друг другу, возвращая ее назад, в ограниченный мир пещеры. Алмаз чувствовал только любовь: он не знал ничего другого, он рос в любви.
Алмаз лежал на самом дне пещеры и не задумывался о том, почему он окружен любовью, почему он не может жить иначе. И так бы продолжалось еще ни один миллион лет, если бы…
Если бы не мое появление в пещере из Колодца Времени. Я осмотрел внутреннее пространство: блеск синих, белых и красных камней завораживал и манил к себе, но я остановил свой взгляд на внешне некрасивом, но самом твердом камне – алмазе, рядом с которым золотым светом сиял хризолит. Не раздумывая, всем сознанием и огрубевшим телом вошел в алмаз, впустив в его жизнь не только себя, но и время.