Я пошел по воде, оставив позади Ладью, Книгу Бытия и Эпоху Знаков. Немецкая речь еще долетала до моих ушей, а песня тибетской женщины ласкала сердце, но я шел и не оглядывался. Я знал, что время-вода заберет их – поглотит и навсегда оставит в темных глубинах.
«Знак у Колодца и ждет меня. Поспеши!»
Не время, а я летел стрелой, летел сквозь стены Колодца. Летел без слов, без мыслей, без сна. Первая мысль появилась только тогда, когда мое непроявленное «тело» ощутило себя в центре Горы, у Колодца, и эта мысль была о Белой Инглии – Знаке моей Силы.
Знак лежал у Колодца и пылал белым огнем. Огонь Силы отражала каждая виноградина бессмертной Лозы. Я взял Знак в руки и ощутил беспредельность Мира, что зарождался во мне.
- Мое Мироздание свободно, бессмертно и беспредельно! – закричал я на всю Гору, не боясь разрушить ее.
Гора от силы моего голоса задрожала, но устояла. Мир по-прежнему вращался вокруг нее, и я снова знал, что в колесе нет еще одной спицы, державшей Эпоху Знаков и мою форму-инглию.
Я повернул Знак. Белая Инглия наполнила Лозу силой и остановилась. Сила пробежала по ветвям, листьям и плодам и дала «растению» бурный рост. Лоза пробила Гору и выпустила за ее пределами новые листья.
Я сидел у Колодца и радовался тому, что Любовь, Красота и Сила творят настоящие чудеса. Радовался тому, что я теперь владею не только материалом и инструментом, но и способностью воздействовать, менять и порождать…
Инглия светилась. Лоза обвила Гору изнутри. Колодец стоял в центре, а время приятной прохладой насыщало воздух и погружало непроявленное сознание в очередной «сон» - мой последний «сон». Я сначала сопротивлялся, так как осознанное «засыпание» вызывало во мне бурю эмоций и массу образов, несущих и вздох облегчения, и боль открытий. Обычно «сны» для меня становились испытанием, таким же испытанием были они и для той земли, куда Непроявленного направляло время. Последний «сон» был уже не испытанием – был действием: в нем я решил забрать себя, излучаемый свет и через него проявить Непроявленного в созданном им же Мироздании.
Прежде, чем «уснуть», я окинул взглядом внутреннее пространство жилища, так как не знал, что будет с Горой после моего «пробуждения».
«Здесь я жил, здесь я рос и был похож на птенца, готового покинуть родное гнездо. Время в Колодце давало мне возможность видеть реальные миры и путешествовать в мире людей – «архиве» всех форм и образов, существующих в разных параллелях под разными именами».
Я посмотрел на Мир, что вращался вокруг Горы, я познал его и полюбил, но не хотел как «копировать» и повторять его, так и брать с собой «чужое», каким бы совершенным и гениальным оно ни было.
«Я Непроявленный – мой Бриллиант сделал любовь свободной. Я Непроявленный – моя Лоза сделала красоту бессмертной. Я Непроявленный – мой Знак сделал силу беспредельной. Я Непроявленный – я сам… Кто же я сам? Какая форма способна принять меня в последний раз?»
Я взял инглию в руки – Знак завращался так быстро и вспыхнул так ярко, что на моих глазах превратился в светящийся бело-голубой шар. Я поднес его к Колодцу – бело-голубым сиянием озарилось время и выбросило вверх яркий столб света. Винтовая лестница позвала вниз, в Колодец.
Я вернул шар к Колодцу, ступил на лестницу и уверенно стал спускаться – ступень за ступенью. В последний раз время бережно дотронулось до Непроявленного, как будто знало, что проводит меня действительно в последний раз, и хотело оставить в моей памяти моменты невесомости и радости, восхищалось мной и моим «ростом».
Я дотронулся до времени рукой – оно «затрепетало» и стало прозрачным, но не прозрачным, как вода, а прозрачным, как свет далекой звезды.
- Звезда! Я буду звездой! – вырвалось из моей груди.
Стены Колодца разомкнулись и стали дорогой – звездной дорогой. Я полетел по Млечному Пути, ища свой Рукав, свое созвездие, свою звезду…
Форма 4. Эпоха Звезд
Глава 1
Во тьме вспыхивали новые звезды. Издали они казались белыми яркими точками, а расстояния между ними – огромными, темными и густыми, как будто кисть художника смешала краски видимой Вселенной и добавила черную, а та поглотила все, оставив неприкосновенными места для горящих небесных тел, группируя звезды в малые и большие созвездия.
«Неужели звезды одиноки, безумно одиноки?.. Или это зрительный обман? Как обман и то, что звезды живут группами, заняв в безграничной Вселенной ограниченное пространство?»
Я летел, обгоняя звук, обгоняя свет, обгоняя тьму. Млечный Путь скрутился в древний свиток. Я стал раскручивать его – свиток рвался на отдельные части-рукава, на которых светились слова: Лебедь, Центавр, Стрелец, Персей и Орион. Последний Рукав остался в моих непроявленных руках, и я тотчас же принял решение: эта часть Млечного Пути и будет моим последним Домом, а яркая звезда в созвездии Большого Пса будет формой, принявшей меня.