Снова потекла череда тяжёлых будней, пока однажды утро не принесло с собою ожидание чего-то... необычного. Как будто вот-вот всё в корне изменится.
Уже третий день слуги носились по дому, как угорелые, готовя замок к большому приёму гостей. Своё день рождение тридцатитрёхлетняя вдова всегда праздновала с размахом, не жалея денег, хотя обычно это было не свойственно её натуре. Более того, по мере приближения пира, куда она пригласила знать со всей округе, Эридна Мейларас становилась всё более благодушной, что тоже было вовсе не в её характере. За время прибывания в замке Алина неплохо изучила эту особу: капризная, склочная, непостоянная, она, однако, оказалась не лишённой ума, проницательности и вкуса. Так, например, если благотворительность, коей леди занималась нарочито напоказ, на самом деле ничуть не увлекала её, то искусство вызвало очень даже искренний восторг и интерес. В остальном сея персона претила Алине - алчная торговка под маской "идеальной леди". Но выбирать не приходилось.
Предпраздничная суматоха захватила и её: работать пришлось в два раза больше, хотя это и казалось невозможным. В короткий срок мрачноватый замок превратился в нечто невообразимое, словно из сказок - разве что ярче бриллианта не сверкал.
Под вечер, когда всё уже было готово к так ожидаемому скучающей по придворной жизни графиней торжеству, Алина занималась необременительной влажной уборкой в спальне, изредка поглядывая на суетящихся вокруг госпожи служанок: кто-то укладывал волосы, кто-то пудрил и румянил лицо, кто-то одевал украшения, выбранные именинницей, кто-то растирал холёные руки каким-то ароматным маслом. И всё это получалось на удивление слаженно.
"Как они не спотыкаются друг о друга? - Подумала девушка, наблюдая за этим презабавным мельтешением, - Вот что значит годы тренировки..."
А Алина тихо поджидала наиболее благоприятный момент.
Наконец, с прихорашиваниями было покончено, и графиня ленивым жестом отослала служанок, даже не взглянув в их сторону. Она внимательно рассматривала своё отражение с довольной полуулыбкой, которая придавала её довольно красивому лицу некую хитринку.
"Вперёд, Алин, нас ждут великие дела" - вздохнула девушка, положив надоевшую тряпку и слегка сжав в руке чудом пронесённый свёрнутый холст.
- Госпожа, позвольте обратиться к вам, - скромно потупив взор, попросила она, подойдя чуть ближе к трельяжу.
Графиня, очевидно, забывшая о существовании девочки, с лёгким удивлением покосилась на неё.
- Я слушаю.
- Хочу преподнести вам это. - Без дальнейшего лишнего рассусоливания и неискренних поздравлений Алина быстро развернула холст.
Этот портрет дался ей нелегко, как и всякая работа, нарисованная без вдохновения. К тому же, свободное время у неё было только глубокой ночью: разбитых и уставших не тянет на шедевры. Однако, зная, что это может сильно помочь ей в дальнейшем, Алина выжимала себя до последней капли. Рисовала непривычными предметами, руками, непривычными к рисованию, при свете лишь огарка сальной свечи, но всё же... В итоге это принесло плоды: портрет получился именно таким, каким она хотела.
С холста, улыбаясь точно так же, как "оригинал" минуту назад, смотрела точная копия графини. Сидя на любимой, похожей на трон скамье в своём обожаемом саду, Эридна держала в руках большой букет огромных алых роз - точно таких же, как те, что она самостоятельно выращивала. Природа, чудесное лето, играющее красками и бликами, букет, яркое дивное платье изумрудного цвета и сверкающие то ли коварством, то ли озорством глаза молодили её, не теряя, однако, сходства с оригиналом. Прямая осанка, величественная посадка головы - всё выдавало в ней знатную леди. Именно это Алина намеренно подчеркнула. С минуту в полном молчании графиня смотрела на портрет, как завороженная, явно не зная, что сказать.