Танец - моя стихия. Мой дар, будь он неладен... Иногда мне теперь кажется, что живу я только здесь, на этой сцене, а всё остальное - не более чем декорации, сменяющие друг друга. Обычно в танце я обо всём забывала и от всего освобождалась, будто летя над залом, над миром - такую небывалую лёгкость при этом чувствовала. Но не сегодня.
Внезапно проснувшаяся боль тоски и одиночества кислотой разъедала душу, впивалась зубами в тело, и огонь страстного танца, казалось, лишь распалял её, раздувая большой пожар, справиться с которым мне не хватало сил. Быстрые, и от того особенно горькие слёзы застыли на ресницах, где-то в глубине глаз, в каждом движении - плавном, страстном, но режущем по сердцу такой же саблей, что в руках. Но только здесь, под сотнями взглядов, мне становится чуточку легче.
Надо отвлечься от мыслей и воспоминаний, сосредоточиться на чём-то. Или на ком-то?
Тело будто жило отдельной жизнью, а взгляд растерянно гулял по толпе жадно рассматривающих нас мужчин, пока не зацепился за одного.
Я даже не сразу поняла, почему именно он привлёк меня. Внешне не особо выделялся: русый с правильными чертами лица, нарочито небрежно уложенными волосами, в дорогом чёрном бархатном плаще, укрывшем широкие плечи. Красив, но среди присутствующих были и посимпатичнее. Мне понравились его глаза: серебристо-серые, но в то же время тёплые и завораживающие. Лёд и солнце. Знакомые глаза.
Присмотревшись, я с удивлением узнала в нём Гарда. Вроде бы он, такой же, каким был и при нашей последней встрече месяц назад, но в то же время... другой. Мурашки пробегали по коже, при взгляде на него, и мне сложно охарактеризовать это чувство... пожалуй, что-то подобное испытывает кролик перед удавом, не в силах сдвинуться с места, отвести глаза, замирает сердце, время вокруг. Тяжёлая, давящая аура власти.
Он сидел достаточно близко к сцене - вальяжно, словно хозяин мира. И смотрел только на меня. Но взгляд его не казался мне липким и неприятным, а скорее, ласкающим, будоражащим. И я, как мотылёк, вознамерившийся поиграться с огнём, игриво улыбнулась, глядя в глаза своей "жертве". Из головы вылетели все мысли, стало легче, и меня увлёк знакомый вихрь чувств.
Как губка, я впитывала эмоции, сторицей возвращая обратно. В этом танце боли не было. Была лишь всеобъемлющая страсть, абсолютная эйфория, огонь, завладевший каждой клеточкой души и тела, но уже не обжигающий, а согревающий. Вокруг меня безудержным вихрем вилась яркая длинная юбка, змеями извивались руки, тело, волосы, свободно струящиеся по спине. Я стала огнём, солнцем, игривым ветром... Счастлива и свободна в этом сияющем дорогом заведении, свободна так, что понимаю: это не более, чем иллюзия. Ну и пусть.
Гори, огонь, гори внутри,
В глазах сверкай большим пожаром!
Гори, огонь, кипи в крови,
Тебя всегда мне будет мало...
Взлетаю я, живу, танцуя,
Живу одной этой минутой,
И каждый миг в танце смакую
И каждый раз - в последний будто...
И вот - свобода забывать:
В движеньях танца - жизнь другая,
В нём научилась я сгорать
И понимать: я не пустая...
Но всему свойственно заканчиваться, а танец так и вовсе мимолётен.
Внутри снова осталась только пустота.
Закончив выступление, наскоро одевшись и стерев с лица "боевой раскрас", я снова невольно взглянула в окно.
А ночь манила...
Поколебавшись с секунду, решила, что ничего страшного не случится, если я прогуляюсь поблизости, накинула плащ с глубоким капюшоном и вышла на улицу.
В лицо дыхнуло свежим воздухом, в котором смешивались все запахи лета, а город вокруг спал, как младенец. Ни огонька вокруг, ни души.
Перебирая, как старые фотографии, лучшие воспоминания детства, от которых на душе становилось тепло, я изредка с любопытством поглядывала на ночной небосвод, тщетно пытаясь выискать недавно изученные в общих чертах созвездия этого мира.
И вот, находясь в таком блаженном романтичном настроении, я вдруг была схвачена чьими-то ужасающе сильными грубыми руками. Успела только коротко вскрикнуть, прежде чем мир взорвался пульсирующей болью - меня с такой силой приложили затылком о каменную кладку ближайшей стены, что искры из глаз посыпались.
Всё вокруг - незнакомое безумное лицо, очертания огромной мужской фигуры, даже непроглядная тьма поплыли перед глазами растёртым кровавым пятном. Я отбивалась, кусалась, барахталась, как бабочка в силках, пыталась кричать, но силы быстро вытекали из тела, парализованного бесконечным ужасом, вместе с кровью из раны на затылке. Каким чудом я оставалась в сознании - непонятно...