Выбрать главу

...

Ужас, неверие, боль, гнев - трудно описать словами те чувства, которые охватили его, когда он вдруг увидел её здесь.
Ангела, зачем-то спустившегося в ад...
Ингард был уверен, что она благополучно вернулась - в Эардан или Вейлахс, где живёт спокойно и счастливо, быть может, уже забыв его - хотя эта мысль причиняла боль. Он надеялся - и в то же время боялся - наконец найти здесь совершенно другого человека...  
Сейчас она буквально сияла, как редкий бриллиант на солнце, чистой, матовой кожей, идеальной женственной фигурой,  красотою черт и дерзостью томных очей. Нереальная, невозможная, чарующая… В отблесках пламени свеч она казалась богиней любви, соизволившей посетить смертных. Шикарные светлые волосы переливающимся каскадом спускались до талии, слегка прикрывая спину и грудь, а в невозможных синих глазах было столько боли, что её хватило бы на целый город. 
Из-за одного такого взгляда он готов был убивать всех, кто встанет на пути. 
Эмоции отражались на его лице так явно, что человек, внимательно наблюдавший за ним горящим ненавистью взглядом, не мог этого не заметить. 
И начался бешеный торг. 

...

 

Роксана 

 

Слёзы лились из глаз сами собой. Такой жар в груди! Так адски больно...
Я думала, что худшего унижения, чем быть проданной, быть не может. Но оказывается, я ошибалась: нет худшего унижения, чем быть проданной у него на глазах... перед человеком, которого я так и не отпустила до конца за столько времени. Который предал меня...


И вместе с тем в душе поселилась робкая надежда. 
Его глаза горели таким огнём, что он мог бы сжечь всё вокруг. Торг шёл долго, назывались такие цены, что мне и во сне не снились даже в лучшие времена. Речь шла уже о целом состоянии... которое он готов был отдать за меня!..
И наконец, последний противник сдался. Прозвучал металлический удар...
- Продана! 
Продана...
Тот, кому так и не удалось меня купить, назвавший предпоследнюю цифру, вскочил. Лицо его пылало недовольством и... ненавистью?
- По правилам вы должны отдать деньги здесь и сейчас. Сомневаюсь, что у вас есть с собой такая сумма, господин советник!
Кто-о?.. 
- В бездну правила! - Огрызнулся Гард, и, повернувшись к пожилому мужчине в цветастых одеждах, что осматривал нас перед "допуском", добавил: - Я отдам вам часть суммы - всё, что есть с собой. А завтра...
- Никаких "завтра", - безапелляционно отрезал тот, - Правила непреложны.
- Да к тьме ваши правила!!! - В такой ярости я его никогда не видела, - Я первый советник султана. Ещё одно слово против - и здесь камня на камне не останется, клянусь богами! Подчинитесь - дам двойную цену. 
По залу прошёлся "вздох". У меня тоже спёрло дыхание. Он шутит?! Серьёзно отдаст за меня... стоимость султанского дворца?! 
Однако тот мужчина оказался на удивление бесстрастным.
- Много вас, громко говорящих, тут побывало. - Усмехнулся он, - Будь вы хоть сам султан, правила непреложны для всех. Девушка продана тому господину. - Он указал на того, кто назвал предпоследнюю сумму, и... снова этот металлический звон, пробравший до глубины души.
В глазах Гарда отразился дьявольский гнев... и отчаяние, не меньшее, чем моё. Показалось?.. Впрочем, уже не важно... 

Теперь моя жизнь в руках незнакомца, у которого, кажется, с Гардом какие-то счёты. Я - трофей?.. 
Боже, мало мне было бед?..

   

ГЛАВА 9. И примиряться бы с судьбой,


Едва прозвучал окончательный вердикт, на замершую статуей меня накинули что-то вроде плаща и, взяв под руки, увели. Спину жгли десятки взглядов, но мне был важен лишь один - тот, от которого хотелось бежать без оглядки, или, напротив, ловить с надеждой...
Всё те же девушки расчесали и уложили волосы в аккуратную причёску, надели на меня лёгкое белое платье в восточном стиле, с длинными рукавами и причудливыми золотыми узорами, без корсета, из очень красивой мягкой ткани  - шёлка или чего-то похожего. Более того, на шею нацепили жемчужную нить, а в уши - длинные серебряные серёжки с тем же камнем. Вряд ли работорговец просто так расщедрился, значит - мой... хозяин. Но зачем?  
Посмотрев на себя в зеркало, горько усмехнулась: в этом платье я похожа на невесту. Печальная ирония.