* илври - обращение к рабыне.
...
Душный белый пар, тёплая вода по телу, мягкая пена, запах травяных отваров, масел и благовоний... Здешние бани в принципе понравились мне, похожи на турецкие, но отсутствие родного русского банного веника и парилки огорчило в первый день пребывания здесь. Сейчас же было всё равно на любую подобную мелочь.
Напряжение стало настолько явственным, осязаемым, что мне казалось, будто я чувствую его прогорклый вкус на языке. Руки мелко дрожали, как бы я не пыталась себя успокоить.
"Так, соберись. Ничего страшно не случится. - Как-то не совсем убедительно утешала себя я, - Это всего лишь секс. Чай, не девочка, переживу как-нибудь. Наверное...".
В памяти всплывали полузабытые истории - романы, прочитанные некогда мною ещё в родном мире. Некоторые героини шли на подобную жертву ради жизни дорого человека или своей собственной относительно легко, внушив себе воспринимать это как медицинскую процедуру, перетерпеть. Но я... смогу ли? Уже сейчас от одной подобной мысли я содрогаюсь от отвращения, и прежде всего - к самой себе. Да, я не какая-нибудь героиня сентиментальной драмы, которая выпивает яд, лишь бы не достаться нелюбимому - жизнь одна, чёрт побери. Конечно, я не могу утверждать этого наверняка, всё-таки у меня были неопровержимые доказательства существования сверхъестественного, но и обратное тоже. Однако ничего не могу с поделать с непримиримым стойким сопротивлением внутри, будто жизнь потеряет смысл, если я сейчас сдамся. Бред, конечно, но сердцу этого не объяснишь.
Между тем, пока я вела кровавую войну с самой собой, омовение завершилось. Я благоухала, как цветок, а кожа мерцала на свету от притираний и масел. Мне дали невесомый шёлковый халат, в подоле которого можно запутаться десять раз, и почти как царицу повели под белы рученьки в Зеркальную комнату - так здесь называли будуар.