Перемыв, наконец, всю посуду выдохшаяся я попрощалась с суетящимися по всей кухне поварами, вытерла мокрые руки и хотела было с чистой совестью пойти спать (был только вечер, но я уже устала, как собака), когда главный повар меня остановил:
- Постой-ка, уже всё готово. На, отнеси повелителю, - Мне бескомпромиссно сунули в руки тяжёлый переполненный поднос, источающий изумительные ароматы.
Чёрт, не успела свалить. Быстрее надо было.
Не смея возражать, я покорно поклонилась, как того требовал здешний этикет, и поплелась к покоям повелителя.
В последнее время я его видела редко и только таким - сутулым, хмурым, сидящим за столом с такой кучей бумаг, что если такие за последние пару дней сложить в одну стопочку, она выйдет выше меня. Внешне держался он всё так же твёрдо и уверенно, и лишь глаза выдавали усталость. Я могла лишь догадываться о причинах:до гарема каким-то образом доползли слухи, что вскоре повелитель отправится в долгий важный поход, что намечается война, требующая много сил - на этом подробности заканчивались. А я, вместо того, чтобы радоваться такому раскладу - отсутствию султана, благоприятной возможности сбежать, наконец, - беспокоилась. Серьёзно. Природу этого беспокойства было понять довольно сложно, потому что это это было беспокойство... за султана.
Как я возненавидела в себе эту дурость! Но она оказалась сильнее меня. Почему-то всякий раз, когда я видела его таким - сосредоточенным на пределе сил - мне мучительно хотелось подойти, улыбнуться, сказать что-нибудь такое, чтобы... чтобы... чтобы что, собственно? В общем, как уже говорилось, я совсем перестала понимать себя же.
В этот раз он был мрачен, как грозовая туча, и взгляд, прикованный к какому-то документу, на котором он только что поставил печать, был тяжелее гранитной плиты, и я (которой плюсом поручили ещё и сменить постельное бельё) ходила по покоям чуть ли не на цыпочках, мысленно уговаривая себя даже не смотреть в его сторону. Получалось плохо - предательские взгляды украдкой то и дело скользили куда не надо.
Когда с порученной мне работой было покончено и я собралась было уходить, султан уже отложил последний исписанный лист, и, разминая затёкшую шею, механически потирал плечо - в последнее время я часто замечала за ним этот жест, у него явно болела спина.
На этом моменте какая-то пружинка во мне лопнула, и я сделала то, чего меньше всего ожидала от себя же: отложив бельё, будто в трансе подошла к нему, и, неуверенно положив руки на плечи, тихо спросила:
- Позволите?..
Он удивлённо посмотрел на меня (тут я не могла с ним не согласиться), но ничего не сказал, только коротко кивнул.
Раньше, когда я была ещё подростком, таким образом иногда помогала маме с папой - они много работали и нередко болела спина. Со временем приноровилась делать массажи почти профессионально - им становилось легче, и мама была всерьёз уверена какое-то время, что с такими "волшебными руками" я просто обязана поступать на медика. Но не срослось.
"Какой чёрт меня дёрнул??" - Спрашивала я, осторожно, но в то же время с силой разминая широкие плечи повелителя. Больше всего меня смущал даже не его озадаченный и довольный взгляд, а собственное чувство удовлетворения, когда я ощущала, что он постепенно расслабляется, разглаживается эта суровая морщинка меж бровей, отступает усталость и напряжение...
А потом... вдруг невыносимо захотелось провести по его широкой груди, по коротким чёрным, как вороново крыло волосам... Поймав себя на этой мысли, я с ужасом одёрнула руки и отпрянула, меня будто током ударило. Пробормотав что-то вроде "доброй ночи, повелитель", я стартанула со скоростью света, будто за мной гналось тысяча бесов, но у самых дверей была остановлена коротким "останься".
Я замерла, зажмурилась, и, кажется, даже перестала дышать, медленно повернувшись. Чёрт, чёрт, чёрт!!! Ну всё, капец телепузикам...
Когда заставила себя выпрямиться и поднять голову, не без удивления заметила, что повелитель улыбается, с привычной тёплой насмешкой в глазах.