Какое странное чувство - и больно, и радостно...
- Эти цветы очень редкие, - ворвался в мои воспоминания бархатистый голос султана, слегка приведя в чувство, - Древние называли их "соули", что означает "солнце". Они символизируют чистоту, яркость, тепло, жизнь и радость. Я хотел показать их тебе, потому что они напоминают мне тебя, но, похоже, ты их уже видела. Неужели они растут в Эардане?
- Да. - Немного хрипло ответила я (это и правда так, я их видела там пару раз). - Только их там мало и они мельче...
- Почему они вызывают у тебя грусть? - Пытливо взглянув в глаза, поинтересовался он.
- Грусть? Ни в коем случае, - как-то горько улыбнулась я, - Это мои любимые цветы, я обожаю их с детства. Просто... они росли рядом с домом...
- Если воспоминания о доме вызывают у тебя такую боль, почему ты сбежала оттуда? - Помолчав, осторожно спросил повелитель.
- Потому что дура была. - Тихо ответила я, имея ввиду отнюдь не графский замок, но ему это знать необязательно.
...А вечером, вернувшись в ташлык, я нашла у себя на кровати большой букет ромашек и пару книг (видимо, то, что я отчаянно скучаю по книгам, ибо раньше читала взахлёб, он тоже понял, хотя я не говорила), и так и села, где стояла, окончательно убедившись, что меня не просто хотят затащить в постель, а методично завоёвывают.
"Причём очень успешно" - язвительно, укоризненно фыркнуло подсознание.
ГЛАВА 11. И снова губят нас желанья,
Кап-кап. Кап... Звук падающих с потолка капель - единственный, нарушающий здесь тишину, и он же, вкупе со всем остальным, невероятно действует мне на нервы. Кажется, я готова взорваться от малейшего шороха. И да, я снова здесь. В темнице, если быть точной. Может быть, даже в той же самой камере, что и в прошлый раз, хотя они все одинаковые и в темноте не разберёшь. Впрочем, без разницы.
И надо же было влипнуть из-за такой ребяческой глупости! Драки, если это можно так назвать...
День начинался не очень, ибо мне снова приснился всё тот же сон, и проснувшись посреди ночи, я так и не смогла уснуть, бесполезно ворочаясь и пытаясь отогнать от себя призрачные тени всё ещё кажущихся странными грёз. Но получалось откровенно плохо: мысли о Каане (я и не заметила, как про себя начала его называть по имени) накатывали снежными лавинами, а всё потому... потому что я влюбилась. Наверное. Не знаю, как это назвать.
В последнее время меня каждый день поджидал какой-нибудь сюрприз с утра пораньше или вечером: букет цветов, какие-нибудь сладости или фрукты, книги, красивые ткани на платья, украшения... Всё это подносилось мне через тахри или евнухов без привлечения внимания публики, но публика и сама могла догадаться, откуда у меня всё это берётся, и яда, выпускаемого в мою сторону, стало в три раза больше, особенно со стороны бывших фавориток. Иногда их слова попадали в цель достаточно метко, чтобы не кинуться на них стоило определённых усилий. Но ладно бы только это. В последнее время - чуть меньше месяца - Каан каждые три-четыре дня приглашает меня на прогулку в сад, на ужин, короче говоря, на свидание. Сначала я отказывалась, по одной простой причине: когда тянет к мужчине, которому надо бы глаза выцарапать - это не совсем нормально. Я попросту боялась собственных чувств, не верила им. Паранойя нашептывала, что что-то тут не так, а разум поддакивал, говоря, что если я поддамся этим чувствам, то могу навсегда застрять здесь - в месте, где измена женщине является нормой. Но ничего не могла с собой поделать. С ним я чувствовала себя... свободной, как никогда, а осознание того, что моё общество даёт ему такое же ощущение - словно крылья за спиной. На краткий миг - в гареме я снова была чужой. Чужой всему этому миру, а он - мне. Но с Кааном... я смеялась, радовалась солнцу, тёплой осени, и все краски казались ярче. Иногда мы вели серьёзные разговоры о политике, о войнах, об истории и произведениях, а иногда дурачились, как дети, и в такие моменты все стены между нами ломались, как хрупкий лёд под ногами. Я ещё никогда и ни с кем не была столь открытой, настолько... собой настоящей, вольно или невольно - ни с родителями, ни с Азалией, ни даже с Гардом. К тому же, свободного времени у Каана было немного, но он практически полностью посвящал его мне, и был осторожен, а это что-то да значило для меня, хотя иногда озадачивало, ибо он явно не привык так долго завоёвывать внимание девушки - казалось, он сам себе удивляется. Чисто по обычаю, любая должна ловить каждый его взгляд, каждое слово, а уж про несогласие или выражение собственного мнения не может вообще быть и речи, особенно если это касается рабынь. А он... Но я всё равно искала подвох, ибо после того, как Гард оставил меня, привыкла всякую искренность ставить под вопрос.