А в зале важные сановники, увешанные крестами и звёздами. Их дамы сверкают драгоценностями. Ох, как нелегко Прасковье Ивановне на таких представлениях! То ли дело в Кускове летом, когда собирается множество зрителей, и только малая часть из них сановники, а больше из окрестных мест, люди простые.
Понимают ли сегодняшние зрители, что хочет сказать им она, Прасковья Ковалёва, простая крестьянка, великая, по мнению графа, актриса?
Щёки так пылают, сердце так бьётся, что Параша вынуждена всё же пойти к себе в кабинет — отдохнуть. Скоро снова на сцену.
…Враг отражён. Под звуки марша самнитские воины входят на сцену, несут захваченное в битве оружие. Храбрых героев чествует народ. Однако кто этот воин, что спас вождя? В головном уборе, украшенном перьями и драгоценными камнями, в зелёном плаще? Самнитянки осыпают воина цветами. Он — герой, он имеет право сам выбрать себе жену. Кого он выберет? Снят шлем — и рассыпаются волосы. Все видят, что храбрый воин, спасший вождя, — девушка, Элиана!
— Браво, браво! — кричат в зале. Аплодирует даже всегда всем недовольный император. Даже просит отдать Жемчуговой перстень со своей руки. Такова монаршая милость.
…Гости разъехались. Экипажи движутся от Останкинских ворот в Москву. От Останкинских ворот до первой заставы Москвы путь освещён горящими бочками. В бочках — осмолённый горох. Горит в ночи видимо-невидимо огней. Тьма от этого гуще, чернее.
Прасковья Ивановна глядит на огни, как будто зовущие куда-то в черноте ночи, и думает про перстень, который ей подарил сегодня император. Сделает ли этот перстень её счастливее?
В черноте ночи видится Прасковье Ивановне клён с весёлыми листьями, давний её дружок, вольно растущий на широкой поляне. Видится Элиана, сражающаяся за счастье быть свободной. Видится мать, поющая тихим голосом про вольную волю над синей озёрной водой…
В Петербурге, на Фонтанной улице
«Ехи» — такого слова сейчас нет. А тогда, двести лет назад, оно означало плохие слухи, ехидные разговоры.
Родственники и знакомые давно были недовольны поведением графа. Во-первых, он играл на виолончели вместе с актёрами-крепостными. После окончания спектакля мог уйти с актёрами, даже не попрощавшись с именитыми гостями. Во-вторых, появлялся на представлениях в театре рядом с ней, актрисой, дочерью кузнеца, крепостной. Они не кланялись ей, не замечали её, разумеется, не приглашали к себе. Мало того, сами крепостные, по наущению господ, дразнили её — посылали мальчишек с записками: «Надо коня подковать».
…Шереметеву велено ехать в Петербург. Целый поезд лошадей нагрузили: актёры, музыкальные инструменты, костюмы, декорации… Долго тащились по расхлябанным дорогам. Прибыли в столицу, в графский дворец, что стоял на Фонтанной улице.
Граф произведён в обергофмаршалы. Целыми днями пропадал он теперь в Гатчине, в Павловске, в Зимнем дворце. Там, где царь и царская семья. Обеды, заседания, парады, приёмы — всюду должен быть первый вельможа России.
— Ах! — щебетали дамы. — Первый богач, первый жених, первый красавец!
Параше роскошный дом на Фонтанной улице казался золотой клеткой. Не играли спектаклей, не принимали гостей. С Таней Шлыковой сидели наверху. Было тихо. Только сквозь толстые стены дворца доносились «дурные ехи»…
Грустные мысли — рассадник болезней.
В туманном Петербурге, с его сырым воздухом, дождями, в груди Параши всё чаще возникали хрипы. Она кашляла. «Чахотка», — говорили врачи.
Когда граф увидел, что жить Прасковье Ивановне осталось немного, решился. Испросил у государя разрешение жениться.
Венчание у них было с плохими приметами. Первая — когда ехали венчаться, конь споткнулся. Вторая — кольцо в церкви упало у батюшки, не успел надеть…
Как отзвенел колокольчик
— Ты не грусти, Пашенька, — говорила Параше верная подруга Таня. — Всё ещё воротится. Вот приедем домой, в Останкино, и опять петь, танцевать будем.
Актриса брала арфу, перебирала струны, благодарно глядя на Таню, и говорила:
— Скучаю я без театра. Петь бы! Да так, чтобы не одни гости графские слушали, а чтоб для всех…
Задумчиво глядела на Таню Шлыкову первая актриса русского крепостного театра Прасковья Жемчугова. Видела в Таниных любящих глазах маленькую девочку Парашу, которую мать ласково звала лесным колокольчиком. Видела клён на широкой поляне. Слышала, как шепчутся о счастливой судьбе его резные листья. Как о том же плещут голубые озёрные волны. Как поют деревенские бабы в синем подмосковном лесу…