- Ты правда так подумала? Это совсем не так, честно. И не нужно никому озвучивать такие мысли. Особенно Агнессе. А то я ей никогда не сдам методологию общения…
- А что, тебя только это волнует? Тогда уж и остальное рассказывай. Айра-то права была, оказывается.
- Что она тебе наговорила?
- А чего глаза забегали? Пытаешься прикинуть, какую часть правды она сообщила? Или на ходу сочинить другую версию? Что, страшно быть в неведении? Так ты давай, не стесняйся, тоже в моих мыслях поройся!..
- Мирка, подожди! – Честер окончательно растерял всю агрессию. – Ну ладно, согласен, я…слегка приуменьшил свою заинтересованность во всём этом. Слукавил, когда сказал, что меня просто назначили. Да, я прилагал для этого усилия. Но на то были причины. И это на самом деле не так уж легко, сладко и радужно, что бы там Айра себе ни придумывала! Это…
- А я тебя защищала.
- Чего?.. – он выглядел обескураженным, моментально забыв всё, что собирался сказать в оправдание. – Как это – защищала?
- Я сказала, что ничего страшного в этом нет. Что эгоизм и амбиции – это нормально. А она полезла проверять, не сошла ли я с ума.
- Ты не поняла, Мирка, – Чес досадливо поморщился и взъерошил свою и без того лохматую шевелюру. – Ты ничего не поняла… Даже того, как это хорошо иногда – не понимать…
* * *
Большого опыта в общении с противоположным полом у Мирки не было. В детдоме они с мальчишками дружили и чаще затевали какие-то совместные игры, чем вели пространные разговоры. В школе ребята либо беззлобно подкалывали всех девчонок, либо общались на обычные повседневные темы. Мирке было трудно найти устойчивый баланс в разговорах с Честером. Уловить равновесие, которое помогало бы ей чувствовать перемены в его настроении. Для неё он оставался непредсказуемым и непонятным. Вот вроде бы только что рассказывал какую-то ерунду в иронично-шутливой манере – и тут же любой вопрос мог сделать из него угрюмого ворчуна, отпускающего едкие замечания. Мирка не понимала, с чем это связано. Она ли была причиной таких резких смен настроения? Что она делает не так? Или у Честера просто такой невозможный характер? Ей не с кем было даже обсудить это, не у кого спросить совета – волею судеб Мирка оказалась выброшенной в этот океан эмоций, совершенно не умея плавать… Ей казалось, что она находится рядом с Честером уже бесконечную уйму времени, и постоянно нужно быть в боевой готовности, чтобы суметь достойно ответить на возможные нападки. Это так утомляло и выматывало, что хотелось побыстрее всё закончить. Иной раз Мирке представлялось, что и Честер испытывает что-то подобное.
Вечером после ужина Честер объявил, что ночевать они останутся здесь, а до темноты можно просто отдохнуть, не напрягая друг друга. Мирка согласилась и отправилась на ближайшую лужайку. Пока они шли, она видела вокруг множество луговых цветов, которые выглядели ярче и свежее тех, что встречались в её мире. Мирке очень хотелось сплести из них венок или просто собрать букетик. А ещё лучше, вдруг пришло ей в голову, подарить цветы Честеру – хотя бы немного приподнять настроение. Довольная своей идеей, Мирка принялась быстро срывать тоненькие стебельки.
Уже совсем скоро она вернулась и протянула Честеру букет колокольчиков.
- Это тебе. Правда, они красивые?
Честер уставился на букет, ничего не говоря в ответ, будто на время отключившись от реальности. Потом собрался с мыслями и задумчиво произнёс:
- Никогда не думал, что когда-нибудь увижу столько колокольчиков…сразу. Тут же половину Междумирья осчастливить можно…
- Это разве много? – Мирка не понимала его замешательства. – Маленький букетик…
- Ты вот что: никому не говори об этом, ладно? И давай договоримся, что больше ты так делать не будешь.
- Да что не так? У вас не принято дарить парням цветы? Или здесь дефицит колокольчиков?
- Нет, почему же. Их дарят. По одному. И один раз. Тому, с кем решают связать свою жизнь до конца дней. Ты теперь понимаешь, насколько…э-э-э…ошиблась в обоих случаях?..
Мирка готова была просто провалиться на этом самом месте. Ну кто бы мог подумать!.. Дурацкие традиции чужого непонятного мира! Она почувствовала, как горит лицо, и это вызвало ещё бОльшую досаду.