Дроиды не заметили изменения и продолжали стоять на воротах и тупить. Вторая турель медленно крутилась, изучая свой сектор обстрела. В неё надо стрелять первой. Так, влево-вправо, чтобы посмотреть вверх – тянешь на себя, чтобы вниз – наоборот. Придётся попривыкнуть.
– Лейтенант, сэр, по моему сигналу рвите когти внутрь, – сказал я, наводя стволы шахтёрских лазеров на шар второй турели. БОГ–и обратили на это внимание и попытались вызвать оператора.
– Что?! Я же сказал – тихо! – рявкнул Шим, но тем не менее потребовал от ребят погрузиться.
– Ну, в вас начнут стрелять не сразу, считайте это за тихо, – ответил я и нажал на кнопку.
Два толстых, с людскую руку, красных луча устремились навстречу второму шару. Столкнувшись с бронёй, лучи начали прожигать свой путь. Оператору не повезло, ведь он подставил самую тонкую часть своей сферы. Лазер вонзился в броню и раскалил её до такой степени, что турель лопнула. Но оператор успел выскочить и пропасть в крепостной стене. Я, не убирая пальца с кнопки, повернул орудия на дроидов и сжёг их к чёрту.
Грузовик с цистерной набрал скорость и пронёсся мимо. Я нажал на кнопку, перехода и сфера, спрятав оружие, откатилась на внутреннюю сторону стены. Люк открылся, и мой шарик смерти ощетинился лазерами.
Вооружённые до зубов и агрессивные колпехи выгрузились из грузовика и сразу же открыли огонь по наиболее опасным боевикам. Ну, то есть по тем, у кого было оружие. Бойцы Береговой Охраны не были готовы к нападению, и первый десяток свалился практически моментально.
– Поласки, Фордж, прикрыть Данлопа! Данлоп, жги! Остальные – прорываемся к воротам! – прокричал свой приказ Шим, на ходу отстреливаясь из плазмера. Агрессивно светящиеся импульсы будто сами наводились на цели, желая впиться в них, врезаться, поглотить. Как хищные твари.
Я лишь только послушно нажал на кнопку. Шахтёрские лазеры внесли свою лепту в творящийся хаос – два красных луча, разрезающие всё на своём пути, заставили многих попросту разбегаться в стороны. Но были и смелые, открывшие ответный огонь. Кто-то добрался до фазовых пушек, и готовился палить в наступающих. Мне приходилось оперативно избавляться от умников. Через полминуты мне надоело и я стал просто прожаривать эти пушки, чтобы за них никто не мог встать.
Одному из техников всё-таки удалось это сделать, и он разрядил кассету снарядов прямо в наступающих. Когда я навёл свою лазерную турель на орудие, то там уже никого не было.
Хитрый жук.
Махнув рукой, я собирался повернуть орудие в сторону глайдеров, но тут моя сфера начала двигаться. Я удивился и быстро отлип от рукояток. Мои руки потянулись к «Косорезу», но было поздно. Дверь, ведущую внутрь турели, открыли. На меня смотрело два бластера, удерживаемых техниками. Оба посмотрели на меня с нескрываемым удивлением, и на секунду замешкались.
Мне хватило времени, чтобы подхватить свой плазмер, и услышать очередь.
Тела техников повалились на пол. С их спин сходила дымка от попадания импульсов. Из-за угла возникли лыбящийся Поласки и слегка запыхавшийся Фордж.
– Вылезай из своего гроба, лейтенант уже подбирается к воротам, надо догонять. Понимаю, место насиженное, в скорлупке хорошо, но пора родиться, причём сразу взрослым петухом. Труба зовёт, – хмыкнул Поласки и резко вжался в стену, прячась от нескольких импульсов. Вслед за ним спрятался Фордж.
Я залёг, пользуясь небольшим выступом, как опорой для плазмера и укрытием. В коридоре с дальнего конца возникли боевики. Двое, в неполном доспехе, явно удивлённые неожиданной атакой. На их лицах читалось такое же недоумение, что и у техников. Но тем не менее, огонь по нам они открыли.
Я прицелился и нажал на спусковой крючок. Тройка агрессивно-синих импульсов ударилась в стену и обожгла одного из бойцов. Боевики попытались ответить, но в нашу перестрелку включились Поласки и Фордж. Плазменные шары летали по всему коридору, прожигая стены, потолок, пол, оставляя свой огненный след на всём чего касались.
Фордж потянулся к подсумку и вытянул из него шарик осколочной гранаты. Кивнув мне и дёрнув за штанину напарника, колпех пригнулся и подбросил снаряд к противнику. Шарик ударился об потолок и скатился по стене прямо под ноги противнику. Оба бросились к той двери, из которой появились, но тут же были встречены плазменным огнём.
Раздался взрыв. Осколки вспороли одежду и кожу двух боевиков, разрезали на части, превратили ноги в кровавый фарш. Стараясь не обращать внимания на это зрелище, мы покинули крепостную стену.
Снаружи был огненный ад. Многие контейнеры и ящики на грузовой площадке взорвались, и теперь полыхали. В небо тянулся столб чёрного дыма. Рядом валялись обгорелые или простреленные тела техников и солдат. По площадке растекалась лужа топлива, по которой тянулась полоса рыжего пламени.
Глайдеры противника, по крайней мере, те, что остались, метались в воздухе и обстреливали наших товарищей. В ответ веером устремлялись в небо синие импульсы армейских «Косорезов».
Поласки рванул напролом, махнув нам рукой. Мы с Форджем переглянулись и побежали за ним.
Увидевшие это боевики сразу же открыли по нам огонь. Прибавивший скорости Фордж прижал шлем к голове и закричал. Его напарник чуть сбавил темп, чтобы отпустить несколько очередей и продолжить бежать. Я на ходу разрядил магазин в сторону врага, но ни в кого, естественно, не попал.
– Мы вскрыли ворота! Бегом, бегом, бегом! – прокричал лейтенант, отстреливаясь от наступающих. Выглядел отряд неважно: Дос тащил одного из наших на плечах, Факир помогал раненому Грациани забраться внутрь, Фирс, кажется, валялся в кузове, но в сознании, ибо он размахивал бластером и стрелял куда получится. С края стекало что-то красное.
Грузовик медленно катился к открытым дверям, а мы стремительно приближались к своим. В нас начали стрелять всё активнее, запах горелого металла был ближе и ближе, ноги заплетались. Поласки на ходу перезарядил «Косорез» и снова стрелял, пропуская нас с Форджем вперёд. Лейтенант машет нам, держа плазмер в одной руке. Оружие болталось, но продолжало плеваться плазмой в направлении противника.
И вдруг, Фордж резко падает, заваливаясь налево. Плазмер выпадает из его рук и бьётся об бетон. Неожиданно, прямо передо мной загорается белая вспышка, и я теряю сознание.
Глава 21: Красавчик Джек, часть первая: God & Guns
Фронтир - место, где живёт большинство. Это большинство вынуждено бороться за жизнь со всеми опасностями, которые могут встретиться на пути. С непогодой. С местной фауной. С мутантами. Всё, что населяет Фронтир, является врагом и другом одновременно. Никто не делает однозначных выводов о здешних людях и земле, ведь это может стать непоправимой ошибкой. А может быть, и последней.
Но это всё ещё не Дикий Запад. Там была своя атмосфера первооткрывателя в новых краях, заходящего за край известного ранее. Человека, который сам вынужден создавать правила для здешних земель. Покорителя дальних рубежей, извечно тянущегося к горизонту. В этом чувствовалась та самая свобода, которую люди воспевали на протяжении своих жизней. Свобода выбора и воли - ты можешь пойти туда, куда тебе хочется, сделать то, что хочется. Твоё единственное ограничение - ты сам, ведь только твоими руками творится твоё будущее.
Больше всего Фронтир похож на Дикий Запад периода его заката. Технологии не стоят на месте, и пустоши пронизывает сеть магистралей. Вдоль покрытых пылью дорог шеренгой стоят столбы, тянущиеся между городами. Да, в наше время в них нет нужды - небольшая электростанция есть везде, и потому пара мобильных генераторов способна питать целое поселение на протяжении его существования. Даже если бросить всё, что построено, по вечерам в опустевших домах будет загораться свет, а из генераторной будет исходить мерное гудение роторов и писк датчиков в рубке управления.
Каждое поселение Фронтира похоже на пригодный к использованию рудимент - оно живёт своей жизнью, но всё равно подключено к единой системе. Его можно использовать ей на пользу. Этот рудимент может быть жемчужиной среди органов системы. При этом его потеря не сильно отразится на ней, будто бы и не было этой точки на голографической карте.