На них смотрело Красное солнце другой вселенной, им кричал о боли раздавленный корабль, а из недр планеты поднимались немые камни, поглотившие Древний лес. Но люди, ведомые чужой волей, продолжали напрасно сражаться за то, кто назовет себя… хозяином этого мира.
Бо окинул взглядом поле сражения, заполненное до горизонта огнем, смертью, растерзанными телами убитых и снующими телами тех, кто будет убит. И не увидел ничего нового. Все массовые сражения одинаково похожи – бессмысленный и неуправляемый хаос.
Как и гибнущие на войне солдаты он понимал, что делал, но не знал, зачем он здесь.
Кэйко удерживала клиновидный плацдарм, основание которого начиналось у Пограничных гор, а его острая вершина упиралась в выжженное пятно тайги вокруг колониального корабля. Тяжелая техника и закованные в броню солдаты отстреливались по всему периметру от наседавших волков Иверы, заливая их огнем, и продолжали тяжелыми орудиями атаковать обреченный корабль.
А вся тайга, от Пограничных гор и насколько хватало глаз, была похожа на океан, образованный телами волков. Это были ожившие реки и волны прибоя, бесшумные, безмолвные и необратимые, которые стекались к плацдарму Кэйко.
Несмотря на то, что волки были вооружены лишь холодным оружием, клыками и когтями, и не произвели ни единого выстрела, было очевидно, что они побеждают. Они просто сметали все на своем пути, разрывая броню солдат и технику. Они гибли сотнями, пока прорывались через огонь и пули, но как только добирались до рукопашной, схватка неистовых и быстрых тварей с неповоротливыми людьми длилась секунды.
Челнок удерживал высоту в полсотни метров над тайгой, направляясь к периметру, который армия Кэйко еще удерживала, а под ними в том же направлении стекалась армия Иверы.
Звено штурмовиков пролетело совсем рядом, сбросив бомбы, от которых ударило жаром, и Бо, прикрыв ладонью глаза, скользнул взглядом по образовавшейся воронке. Проломившиеся на десятки метров каменные пузыри, открыли то, что скрывалось под поверхностью: такие же нескончаемые потоки волков, которые двигались на каждом этаже.
Бо рассмотрел несколько очагов боя на небольшом удалении от основного периметра: они быстро сжимались и угасали, а границы периметра заметно дрожали, сдвигаясь к Пограничным горам. Бомбардировки Кэйко, их ракетные и артиллерийские удары не давали эффекта – производили много шума, но в условиях каменной тайги не могли нанести врагу заметного урона. Волки выпрыгивали из нор прямо перед солдатами, продолжая оттеснять их к горам.
По мере приближения к периметру военных Кэйко взрывы становились чаще, а столбы дыма от горевших танков образовали в воздухе настоящий черный лес. Тактики Иверы сначала позволили атакующим занять огромную территорию, и только потом атаковали растянувшиеся порядки врага, разрезав их на многочисленные отдельные группы, которые теперь нещадно уничтожали. Бо видел картину боя и безошибочно читал ее исход.
– Идеально,– выкрикнула Альжбета из утробы челнока.– Лучшего момента не придумать!
– Тут не поспоришь,– кивнул Бо.
– Ты в своем уме?– возмутился Мистик.– Идеально? Хочешь, чтобы мы пролетели над границей боя? Это идеально?
Бо не слышал из-за грохота взрывов, что ответила женщина, но перехватил на себе взгляд Димитро, который стоял рядом, высунувшись из люка. В его глазах не было страха, но растерянность была не прикрытой.
– Кэйко проиграла,– нагнулся он к парню.– Не удержатся. И смысла нет. Счет идет на минуты… Сейчас начнется отступление. В их рядах смятение и неразбериха, а когда протрубят отход, начнется бардак… Так мы и выберемся отсюда. Когда окажемся в периметре, захватим транспорт и сможем перебраться через Пограничные горы… Смотри! Началось.
Бо протянул руку к группе ярких точек, которые отчетливо были видны на фоне потускневшего в вечерней заре неба. Беспорядочно кружившие над тайгой штурмовики изменили траектории и собравшись у границ периметра, который ожил новыми огоньками – транспортники поднимались в воздух и выстраивались вереницей в направлении Пограничных гор.
Они приблизились к грохочущей передовой, петляя между столбами дыма, и хвостатые ракеты с визгом пролетали возле самого челнока, рискуя его задеть.