Получив очередной отчёт, я обнаружил активность на одной из палуб. Быстро изучив полученные отрывки записи устройств контроля, замечаю несколько плывущих в невесомости фигур, облачённых в чёрную броню зарканских штурмовиков. И хотя это место находилось на два уровня выше нас, быстрый способ передвижения военных по спецтуннелям, сделанным в скелете корабля, заставил напрячься.
Показав Акосу жестом, чтобы все поторопились, я подтолкнул Ветку и на пределе скорости рванул вперёд. Затем переключился на выделенный канал главы клана космотехов.
— Штурмовики, кто-то из них точно остался на борту.
Услышав предупреждение, мастер вытянул из кобуры свой укороченный плазмобой, и принялся раздавать приказы. Оставшиеся пятьсот метров до сферы, мы проскочили за считанные минуты.
Когда я подлетел к терминалу, догнавшие меня зарканцы образовали периметр, а Ветка активировала магнитный диск. Последними к сферы приблизились люди. Паук тоже сумел оттолкнуться от палубы, и взлетев, примагнитился к бронесфере. Система подтвердила мой статус, поэтому с проникновением в резервный командный пункт, проблем не возникло.
Оказавшись внутри бронесферы, я удивлённо огляделся. Вокруг рядов коконов, готовых к использованию для операторов, раскинулась трёхмерная проекция, окружающего дредноут космического пространства. Она покрывала все поверхности и легко обманывала органы восприятия действительности.
Заняв центральное ложе, я снова присоединился к проснувшейся части нейропроцессора корабля. Это подключение немного отличалось от предыдущего, ибо само местоположение открывало больше возможностей. И хотя энергии катастрофически не хватало, кое-чем удалось воспользоваться сразу.
Первым делом я наделил всех космотехов и двойку землян статусом члена команды. Правда, званий как хотелось Нейле, я никому присвоить не смог, так как это прерогатива процессора дредноута.
Закончив с этим, я убедился, что космотехи приступили к работе по восстановлению функционала корабля, и перешёл к осуществлению недавно придуманного плана. Собрав информацию о стоящем на транспортной палубе челноке, понимаю, что он условно готов к самостоятельному полёту в космосе.
Придётся воспользоваться этой возможностью прямо сейчас, ибо тянуть дальше нельзя. С момента уничтожения боевых платформ прошло несколько часов. И я точно знаю, если ничего не предпринять в отношении имперской станции, то комендант чего-то придумает. И хотя, как военный объект станция нам угрозы не несёт, то связь с метрополией у неё осталась. Да и городские советы олигархов тоже нельзя сбрасывать со счетов.
С этим всем необходимо разбираться быстрее, и именно этим я собираюсь заняться. Акос с Марой знали о моих планах и полностью их поддержали. Оставалось одна загвоздка — нас слишком мало, а основная часть отряда состоит из операторов, необходимых для активации систем и ремонта корабля.
— Значит, решил попробовать добраться до челнока? — спросил мастер, поймав нас с Веткой у панели открытия гермопереборки.
— Как говорил мой дед — куй железо пока горячо, — ответил я. — Чую, если просидим в обесточенном дредноуте ещё пару суток, то можем потерять всё, чего достигли.
— Тогда придётся обходиться без тебя?
— Я уже запустил пробуждение процессора. Но пока нет энергии, вы неплохо укрыты в боевой рубке. Поэтому штурмовики сюда не прорвутся, даже если найдут, где вы находитесь. Каждый из космотехов, получил статус члена команды. Думаю, вы справитесь. А пока будем на связи. И знай Акос, только вместе мы сможем навести порядок в системе и дать новую жизнь осколкам наших цивилизаций.
Глава клана космотехов кивнул, а я почувствовал внутреннюю борьбу, происходящую в его сознании.
Поначалу я хотел отправиться к челноку один, но Ветка наотрез отказалась расставаться со своей, давно вышедшей из-под контроля ручной макакой. Пришлось взять её с собой, а потом и Алексеев с сержантом подплыли к выходу из боевой рубки вместе с вещами.
— А вы куда собрались?
— Да куда угодно, но только подальше от этого космического табора, — ответил капитан, указав на переговаривающихся космотехов. — Даже быстрообучаемый имплант сержанта, едва успевает перевести одно слово из четырёх. А мой, так и вовсе переводит только каждое десятое.
— Единственные, кто общается с нами нормально — это Нейла и твоя спутница, — робко добавил сержант. — А теперь Ветка уходит, а Нейла, похоже, надолго зависла в коконе оператора.
— Ясно, тогда давайте с нами. Но предупреждаю сразу, там, куда мы собрались, будет очень опасно. И ещё одно, теперь я отдаю приказы, а вы выполняете. Всё понятно?