Я видел, как толпы зарканцев замерли, слушая отражающийся от стен голос Акоса. А когда он договорил, горожане лишь немного ускорились.
— Они не успеют, — предрекла Ветка, и с надеждой во взгляде посмотрела на меня.
— Больше времени я им дать не могу, — недовольно проворчал глава.
— А что, если прямо сейчас немного скорректировать полёт капсулы в активной зоне реактора и начать дополнительную калибровку? — предложил я первое, пришедшее в голову, и все замерли.
— Но зачем это делать прямо сейчас? — спросила Мара.
В глазах остальных я тоже не заметил понимания.
— Как зачем? Что будет происходить с дредноутом в момент калибровки? — вместо ответа спросил я.
— Во время корректировки полёта капсулы внутри активной зоны при любом ошибочном отклонении, скелетный корпус корабля будет резонировать, — ответила Нейла.
— И во время этого районирования снаружи начнутся ощутимые сейсмические толчки, затрагивающие всю долину, — продолжила Мара.
— Эти толчки не способны разрушить город, но заставят пошевелиться тех, кто проводит эвакуацию., — Акос догадался, к чему я подводил и принялся отдавать новые приказы.
После начала калибровки городские улочки начало сильно потряхивать. Появлялись всё новые и новые трещины на стенах. А оказавшиеся в эпицентре зарканцы, принялись массово бросать свои пожитки и устремились к выходу из города. Процесс эвакуации пошёл намного веселее.
А пока все космотехи занимались своими делами, ко мне подошла Ветка.
— Спасибо, — прошептала девушка, а я начал тонуть в её огромных глазищах, — Ярик, как думаешь, у нас получится?
— Мы сделали много, но сделали только первый шаг. Так что пока лучше не задумывайся о возможном результате, — начинаю отвечать скороговоркой, так как просто потерялся в её присутствии.
В этот момент к нам подошёл Зар, которой спас меня от неловкой ситуации.
— Шепчетесь так, словно задумали чего-то нехорошее, — с деланной строгостью проговорил он.
— Конечно, задумали, и, надеюсь, ты нам поможешь, — предложил я.
— Помогу, — вполне серьёзно ответил парень и указал на блоки системы жизнеобеспечения, находящийся над головой, — А пока, помогите провести трансформацию пультового зала, во что-то более удобное. Иначе в процессе взлёта мы все получим кучу ссадин и переломов.
Я не стал медлить и вывел голографическую панель управления с системами жизнеобеспечения персонала реакторного отсека. Затем отдал команду на трансформацию. После чего огромный пульт разделился на отдельные терминалы. Одновременно с потолка начали спускаться два десятка специальных компрессионных кресел. Они способны помочь операторам выдержать перегрузки во время полёта. А если надо, то могут самостоятельно вколоть человеку стимулятор, необходимый для поддержания работоспособности организма.
На всех присутствующих мест не хватило. Но обладатели зарканских доспехов с системой синтетических мышц, могли закрепить себя с помощью точек примагничивания на стенах и полу.
— Жаль, что пока придётся управлять дредноутом отсюда, — недовольно произнёс Зар, — Здесь одновременно самое защищённое и самое опасное на корабле. Всё из-за возможных мутаций организма. Жаль, что мы сейчас не в одном из центров управления.
— А какая разница? — спросил я.
— Большая. В центрах управления есть специальные коконы, подключающиеся напрямую к мозгу операторов при помощи нейроинтерфейса, и связывает его в единую систему с процессором. Я, конечно, сам никогда не пробовал. Но если судить по симулятору, то отклик систем и интерфейсы контроля там на порядок выше, чем простое ковыряние в аналоговых терминалах.
— Ничего, я при помощи импланта и отсюда смогу подключиться к системе, — сказал я, но парень покачал головой.
— Ты-то сможешь, но управлять таким большим кораблём в одиночку практически невозможно. Систем слишком много. И даже находящихся здесь операторов, нам на всё не хватит. Обычно на таком корабле, одновременно задействованы две сотни различных техников и несколько высших офицеров-координаторов. Ещё столько же составляют команда дублёров, готовых в любой момент взять на себя управление. В боевых условиях количество операторов в одном таком отряде увеличивается до трёхсот. А самих команд дублёров может быть до восьми единиц.