- Где ты был так долго? - спросила она.
- Как это произошло? - не стал я отвечать на ее вопрос, а сам задал свой.
Мать как-то сразу стушевалась и замолчала, словно переваривая и вспоминая произошедшее. Потом она начала говорить:
- Мне сообщили на работе. Они вели подрывные работы, что-то там не рассчитали и выскочить не успели, когда тоннель обрушился. - Мама замолчала, собираясь с мыслями. - Сейчас там расчищают завалы, когда откопают тела, то вызовут меня для опознания.
- Кто еще погиб?
- Двое. Один муж Нилины Колун, второй молоденький совсем, недавно устроился на шахту. Прибыл буквально три шестых назад вместе с партией запчастей и техники. Его семья живет на третьей улице. - Мать отвернулась. - Жена на сносях, вот-вот должна родить.
- У отца были враги? - спросил я.
Мама удивленно посмотрела на меня.
- Нууу, - протянула она. - Может и были, да только он об этом ничего не говорил. Ты что же, думаешь, что это не несчастный случай.
- Отец - очень опытный проходчик. - Я сцепил пальцы в замок. - Он в шахте работает уже почти девять лет, десятый год пошел и ни с ним, ни с кем ничего такого пока не случалось.
- Все бывает в первый раз.
- Нет, он не мог так лопухнуться, заложить заряды и подорвать сам себя, если только не самоубийца. Кто еще работал с ним в смене?
- Да откуда же я знаю?! - возмутилась мать. - Молчун, что за вопросы? Ты не понимаешь, что твой отец умер!
- Отставить истерику. - Может чуть грубовато, но резко сказал я. Мать как будто язык проглотила - еще бы, командный тон она узнавала сразу. Да и в голосе сына ей послышались знакомые Громовские нотки, когда тот требовал беспрекословного выполнения и спорный вопрос обсуждению не подлежал. Скулы Молчуна заострились, она видела, что сын тоже испытывает душевную боль, но загнал ее в самый свой темный и тайный угол, а сейчас призвал все свое хладнокровие, чтобы справиться с навалившейся бедой. И сама эта его мысль о том, что Грома могли убить... Майя поймала себя на том, что верит сыну безоговорочно. Не мог ее муж вот так просто подставиться, тем более, что она знала, как проводят взрывные работы - бурят отверстия, вставляют заряды, подключают все это к детонатору, разворачивают шнур и взрывают с безопасного расстояния. Пласт скалы отделяется, потолок укрепляют, породу убирают и повторяют процедуру. Если надо расширить коридор, то используют специальные ручные молотки. Кайлами и кирками уже давно никто не машет, а пускать буровую машину перемалывать горную породу, просто выбросить буры после недолгой работы. Руководство шахты на это никогда не пойдет. Нет, сын прав, что-то тут не то. - Думай, мама, кому отец мог перейти дорогу? - продолжил Молчун тем временем. - Это должен быть тот, кто не может вызвать его на Арену, кто-то, кто слаб духом и боится честного боя.
Я внимательно посмотрел в ее глаза. Мать поняла мою мысль и ее мозги заработали в поисках ответа. Сам же я тоже перебирал варианты, связанные со мной или Горшком. Может быть это отец этого обалдуя, которому я уже повторно руку сломал? Хотя между этими событиями прошло всего несколько часов, то есть оборотов и сообщить ему о задержании сына и последующей за этим экзекуции могли только сейчас или чуть раньше. Если матери позвонили на работу (в лаборатории есть стационарный передатчик, назвать это устройство телефоном язык не решится - коробка с динамиком и микрофоном в виде раструба патефона), а трудится она где-то до восьми, значит обвал произошел максимум оборот назад, хотя у нас тут же сообщают родственникам о том, что случилась беда с их близкими. Подрался я где-то в три, этих уродов забрали тогда же. Могли ему сообщить на работу? Могли. Щелкнуло у мужика что-то в голове, вот он и кинул динамитную шашку в тупик, где отец с товарищами по работе взрывными работами занимался, хотя о динамите тут и не знают, используют другое вещество - аламит, это я так, по привычке называю, потому что его запаковывают в брикеты как С4. Просто чтобы отомстить за позор, который причинили ему через его сына. Какой-то малек побил его здорового отпрыска. Вполне такое могло быть. Исключать эту версию нельзя. Но можно проработать и другой вариант. Допустим, подстава. Кто-то захотел, чтобы на него подумали. Разногласия между ними были? Может и были, отец не рассказывал мне, а вот мама может быть в курсе. Надо давить ее, пока не ушла в несознанку, потом отмахиваться будет.
- Это мог быть отец того оболтуса, которому я руку сломал?
Мама захлопала глазами, вспоминая.
- Тычок? Нет, вряд ли, тем более, что его сына тут же отдали в... э-э...
- Я знаю, куда его отдали и что он там делал. - Спокойно глядя на нее сказал я.
- Откуда?
- Неважно. Сегодня он с дружками напал на ученика моей ступени, да еще и девочку ударили, вот я и вмешался.
- Не смог пройти мимо? - мать как-то горько улыбнулась.
- А ты бы смогла?
- Нет. - Мотнула она головой. - И никто бы не смог. - Она помолчала, рассматривая меня. - В деда пошел. Он тоже такой как ты был, пока в Метрополии не сгинул.
- Про деда потом расскажешь. - Я отмахнулся. - Где живет этот Тычок?
- Лучше тебе к нему не ходить. - В глазах матери вспыхнула тревога. - Давай вызовем службу порядка, она разберется.
- Они даже и слушать не станут, не то что верить в наши бредни. - Сказал я, вспомнив доблестную милицию, то есть полицию. Да один черт, от перемены мест в названии сумма не поменялась.
- Они должны будут проверить. - Твердо сказала мать. - Таков порядок.
- Потом, когда будут нужные доказательства. А вообще он наверняка был зол на меня? И на отца?
- Ну, может быть. Гром ничего такого не говорил. Хотя... в столовой он как-то к нему подсел и побеседовал на тему той драки с его сыном. О чем они говорили я не знаю, отец не рассказывал, но общаться они не перестали. И давно ты подрался? Вчера?
- Сегодня, после занятия.
- Тогда он бы не успел подготовить обвал, если это он.
- Да там много не надо, швырнул аламит в тоннель и всего делов. Он свое дело сделает.
- Я не верю, что это он. - Мать замотала головой. - Сынок у него, конечно, тот еще Изгой получился, но вот остальные же нормальные, шаман смотрел и сказал, что все в порядке. Просто первый блин комом.
Ну да, знакомая поговорка. Это я ее в семью внедрил, внес, так сказать, свой вклад в лексикон орков.
- Значит кто-то это был другой, а Тычка просто подставили.
- Куда подставили?
- Ну, оболгали. - Нашел я синоним, а то вышло, что Тычок вместо ножки стола или колонны стоит. - Вспомни, может есть кто-нибудь еще? Может кто-то прибыл недавно?
- Постой... - Мать задумалась, - подожди, похоже ты прав. С последней партией прибыли несколько рабочих семей и пять одиночек. Мне еще тогда показалось, я подумала что обозналась, но, кажется, среди них был Капкан.
- Что за Капкан? Вспомни точно, как одет, вооружен или нет, поведение, где живет?
- Ты прямо как Дознаватель. - Мать посмотрела на меня с восхищением. Горе никуда не делось, оно ушло на другой план, затаилось до времени, а я пока изъял у нее карточку с отцом и положил изображением вниз, чтобы не будоражить материнскую беду. - Капкан - это парень из моей деревни, все за мной ухаживал, до того, как начальник предложил за него пойти. Тут твой отец... - она запнулась, - появился. Он его слегка... побил что ли, в общем объяснил тому, что это дурная идея, за мной ухаживать. Я думаю, тогда Капкан злобу затаил, он редко с кем общался, родственников у него была только старая бабка, с которой и жил, так что в той деревне его ничего не держало. А начальник, когда мы сбежали, нашел себе невесту еще краше, чем я и о нас даже не вспоминал, так что с его стороны никакой подлости можно было не ждать.