Герман сделал звонок и просто помолчал в трубку. Наверное, на той стороне аппарата его поняли и так. Через несколько минут к подъезду подошел мужчина, он ждал какого-то. Я думала, что разгрызу губы до крови, пока смотрела в это проклятое окно. Герман молчал, водитель тоже, а мне оставалось только ждать чуда и не терять сознание.
И вот, подъездная дверь открылась и вышла мама. Хоте нет, не вышла, я бы сказала: выкарабкалась. С ней явно было что-то не так. Жанна Филатова медленно дохромала до незнакомого мужчины, и взяла у него деньги. Да что тут происходит?
- Мама, - прошептала я, прилипнув к окну. Она выглядело очень плохо. Неважно, хотя это совершенно было на нее не похоже. Казалось, что за эти несколько месяцев она постарела на десяток лет.
- После инсульта, вся ее левая часть отказалась функционировать, - бесчеловечно заявил Герман. – Она сильно переживала за тебя, Соня. Ты причинила ей много боли.
Я посмотрела на Германа и из моих глаз потекли горячие слезы.
- С ней все будет хорошо? – прохрипела я.
- Да, она в порядке. Но теперь, твоя мать лишилась заработка. Ей приходиться продавать вещи, чтобы существовать. Сегодня, это была микроволновая печь. Неделю назад, она продала телевизор.
- Я не хотела этого. Это был несчастный случай.
- Это спорный вопрос. Только Бог знает об истинных твоих намерениях, и ты видишь последствия. Если это происходит, значит, ты заслуживаешь все это. Господь не простил тебя. Только твоя мать в этом совсем не виновата.
На моей шее образовалась тугая удавка. Этого не может быть. Я даже не могла предположить, что у мама такие серьезные проблемы. Сейчас, ей как никогда нужна моя помощь, но я не рядом. Теперь, я действительно чувствовала свою вину перед ней.
Сквозь слезы, я смотрела на мать, которая не могла подняться на подъездную ступеньку и ждала помощи от прохожих. Миллион ножей воткнулось в мое сердце. Мне хотелось ей помочь.
- Делай выводы, Соня, - повторился Герман, довольный своей работой. Он стер меня, как некрасивый рисунок, огромным и жестким ластиком.
Мои нервы сдали.
- Мама! Мама! – кричала я, стуча руками по фургону. – Я здесь!
- Она не услышит тебя. Она не должна тебя услышать.
- Позвольте помочь ей, - мой голос поломался. – Ей нужна моя помощь. Пожалуйста.
- Она справиться, Соня, - настаивал Герман. - Не стоит ее травмировать.
Я почувствовала непреодолимую боль в сердце, и мой плач перешел на вой.
- Выпустите меня! - я начала биться в истерике, уже перестав себя контролировать. – Откройте эту чертову дверь!
Герман силой усадил меня на пол и пронзил взглядом.
- Это твое наказание, - грубо сказал он. – Сейчас, тебя нет в их жизни, и у тебя нет права вмешиваться. И это только твоя вина.
Я застыла. Это было самым жестоким наказанием, какое только мог он придумать. Я была готова пятьдесят раз усесться на тот стул позора и получать кулаками по лицу, но не это. Это было подобно каторге.
Проглотив комок боли, и я взяла себя в руки и больше не желала смотреть на маму. Это было выше моих сил. Даже если я разобьюсь об это окно, меня никто не отпустить. Все бесполезно.
- Тогда, отвезите меня обратно, - слабо сказала я. – Я все поняла. Я больше этого не выдержу.
Герман слегка улыбнулся, и жестом приказал водителя тронуться. Я судорожно нащупала лавочку рукой и села обратно. Дрожь пронзила меня до самых костей, и дорогу домой, я практически не помню. Не помню, когда мы вернулись в колонию. Не помню, кто тогда был в комнате. Не помню, как легла спать.
Я лежала на кровати, свернувшись в клубок, позволяя слезам падать на подушку. В голову лезли воспоминания увиденного. Я старалась не думать, но это было практически невозможно. Удар оказался слишком мощным.
Глава#13. В моем животе кладбище мотыльков.
- И давно она так лежит?
- Уже полдня.
- Может, она под наркотой?
- Ты дурак? Где бы она ее взяла?
- Вариантов масса. Обкурились с Германом травки, а теперь отдыхают. Тебе не показалось странным, почему он закрыл глаза на ее дневной сон?
- Даже боюсь представить, почему он так добр.
Сквозь сон, я слышала голоса своих друзей, но категорически отказывалась открывать глаза. Я уснула только под утро, и больше всего на свете не хотела просыпаться.
- Бедняжка, выглядит ужасно, - не совсем по-дружески заметила Аля. – Надеюсь, он к ней не приставал.
- Ах ты, маленькая блудница, - изумился Савва. – О чем ты только думаешь?
- Я думаю о том, что моей подруге нехорошо и с этим надо что-то делать! Вдруг, она присмерти?
- Сейчас проверим, - я почувствовала возле своего уха горячее дыхание. – Доктор Савва, вылечит любое земное создание. Даже пусть на данный момент, не самое симпатичное.
Чудесно! Мои друзья просто ангелы! Пока я спала, они бульдозером прошлись по моей внешности.
- Вставай, Герман собрался делать тебе предложение руки и сердца! – заорал мне в ухо Савва и мои глаза распахнулись. – Вот видишь. С ней все в порядке, - гордо констатировал он.
Я лениво приподнялась и оперлась на локти.
- Напомните мне, почему я должна общаться с вами? – спросила я, смотря на два, довольных собой лица.
- Ты проснулась! – Аля по-дурацки попрыгала на месте.
- Да ты просто сама очевидность, - натянула я улыбку и похлопала глазами.
- Не злись, Сонтьяго, - Савва сел на краешек кровати. – Мы волновались за тебя. Я же не знал, что ты решила поиграть в спящую красавицу.
Мои распухшие от слез глаза сузились.
- Учитывая ваши комментарии, до красавицы мне далеко, - съязвила я, глядя то на одного, то на другого.
Щеки Али покраснели, и она виновато потупила взгляд.
- Да ты самая красивая в нашем блоке, - оправдался Савва, а потом повернулся к моей подруге. – Прости Валя, но это правда. Ты просто не в моем вкусе, - он наигранно, положил руку на сердце.
- Тоже мне Бред Питт нашелся, - фыркнула Аля, дернув плечом. – Напыщенный дохляк и обманщик.
Савва обиженно посмотрел на свою робу.
- Да у меня грудь больше, чем у тебя!
- Так все, хватит! – встряла я, справляясь с головной болью и пульсацией в висках. – Если вы не прекратите, то я точно сдохну. Еще одна ссора, или история про ворованные носки, и я - не жилец.
- Носки? Так ты говорил правду? – удивилась Аля, посмотрев на Савву.
Он скривился в лице.
- Я часто так делаю. А тебя это удивляет?
Я чувствовала слабость во всем теле. Вчерашний день, был сплошным комком стресса для меня, и мне совершенно не хотелось переживать о взаимоотношениях этих дельфинят.
- Судя по тому, что я с тобой говорю, обещание вернуть тебя домой было подлой ложью? – спросил Савва. – А я уже присвоил себе твое полотенце.
- Я была в городе, - неохотно ответила я. – Видела маму и друзей. Но, лучше бы меня закрыли в карцере, чем повторили эту демонстрацию еще раз.
- Все настолько плохо?
- Ужасно. И если позволите, я не буду вдаваться в подробности и послушно просуществую оставшиеся мне тут семь месяцев.
Аля поерзала на месте.
- А если вы мне позволите, то я удалюсь, - она смущенно почесала голову. – Меня ждет Глеб, я обещала ему помочь постирать робу.
Я улыбнулась и кивнула ей в знак согласия. Девочка пулей выбежала за дверь.
- Твоя подруга коварная шалунья, - усмехнулся Савва. – Она так и жаждет посмотреть на оголенный торс. Все ее мысли завязаны на эротике.
- Хоть кто-то еще может чувствовать, - разочарованно добавила я. – Мне кажется, что мое сердце, больше неспособно полюбить. Я так долго старалась не переходить эту грань, а когда перешла, сильно обожглась, - говорила я, подразумевая Кирилла.