— Последовательная перезагрузка, как и планировалось... все сектора номинальны... оптимальная температура примерно через двадцать две минуты.
— Хорошо, следи за распределением энергии.
— Биокупол на расстоянии две точки семь.
— Следите за дрейфом ускорения.
— Компенсирую.
— Отклонение подсистемы?
— Стандартное, минус ох точка три.
Янну было очевидно, что Гизмо каким-то образом подключен к системам Колонии-1. Как своего рода пульт дистанционного управления, который отслеживал и давал обратную связь Ниллсу. Они также, похоже, установили странный эволюционировавший лексикон, который могли понимать только они.
— Командир, куда он направляется? Где Аннис, она еще жива? — Янн становилась все более оживленной.
— Я понимаю, у тебя много вопросов. — Ниллс встал и оглядел ее с недоверчивым выражением лица. — Мы уверены, что ваш командир возвращается в жилой модуль. Сейчас мы заблокируем колонию, чтобы он не смог вернуться, по крайней мере, легко. Мы не знаем, где находится ваш первый офицер. Но как только мы восстановим энергию, мы сможем провести полный сенсорный анализ объекта, и тогда мы найдем ее. Пойдем, нам нужно позаботиться о твоем раненом друге, а у меня и Гизмо много дел в саду. Мы можем поговорить позже, и тогда я постараюсь ответить на твои вопросы. А пока что ты в безопасности.
Янн была ошеломлена таким нехарактерным для нее потоком информации.
— Хорошо, спасибо, я понимаю. — она подошла к месту, где лежал Паолио. Он пришел в сознание и начал стонать и выгибаться от боли. — Нам нужно вернуть его в медлабораторию, чтобы я могла как следует обработать ногу.
— Гизмо, ты можешь оказать эту честь. — Ниллс помахал рукой раненому врачу.
— Конечно, — ответил робот, поднял его и с визгом умчался в сторону шлюза.
Глава тринадцатая: Аннис и Мальбек
С возобновлением подачи электроэнергии температура в помещении повысилась, стало не так холодно.
Гизмо снова положил Паолио на операционный стол в медлаборатории и начал полное сканирование тела. Большой аппарат в форме пончика медленно двигался вдоль стола, по мере движения испуская узкую световую ленту по всему телу. Полученное изображение появилось на соседнем мониторе.
— Перелом ключицы, два перелома ребер, — Гизмо увеличил изображение ноги Паолио. — Ты отлично справилась с вправлением малой берцовой кости.
— Мне нужно попасть в оперативный отдел и провести полную проверку всех систем колонии. — Ниллс удалился. — Я оставлю тебя в надежных руках Гизмо. Он знает, где что находится.
Больше часа они работали над Паолио: вводили ему морфий, делали переливание плазмы, зашивали ногу. Маленький робот двигался с быстрой, плавной уверенностью — Янн была заворожена. Он мог поворачивать свое тело на три-шестьдесят градусов вокруг гусеничного основания. У него было две руки, каждая с большим количеством сочленений, что позволяло ему делать то, что не под силу ни одной человеческой руке. На одной руке было что-то вроде кисти, три пальца и большой палец.
С другой стороны, она могла защелкивать и отщелкивать различные инструменты, которые были прикреплены к ее телу.
Голова, если ее можно так назвать, тоже могла вращаться и состояла в основном из датчиков и антенн.
Через некоторое время она заметила, что у него нет ни передней, ни задней части. В какую бы сторону ни была направлена голова, она была впереди. Он молниеносно подлетал к операционному столу, выполнял какую-то функцию, поворачивал голову на восемьдесят градусов и молниеносно возвращался обратно.
К тому времени, когда они закончили, лицо Паолио немного восстановило свой цвет, исчезла прежняя смертельная бледность. Внимание, которое они уделили раненому врачу, очевидно, благотворно повлияло на его физиологию. Они накачали его морфием, так что пройдет немало времени, прежде чем он снова придет в себя. Но, по крайней мере, он был вне опасности.
— Ваш коллега поддерживает состояние, совместимое с жизнью. — Гизмо осмотрел свою работу. — Я бы сказал, что у него 86% шансов прожить следующие двадцать четыре часа.
Янн посмотрела на маленького причудливого робота. Он так странно обращался со словами. Несомненно, это было симптомом эксцентричности его программиста.
— Спасибо тебе, Гизмо, за то, что ты для него сделал. — Янн не совсем понимала, почему она продолжает благодарить его. Что мог понять его силиконовый мозг под благодарностью? Но это казалось правильным.
— Не упоминайте об этом; я рад помочь. Я бы посоветовал пациенту длительный период отдыха — от шести до восьми недель. После чего ему потребуется физиотерапия, чтобы восстановить силы поврежденного органа.
— Действительно. Скажи мне, Гизмо, как долго ты был... э-э-э... в курсе?
— В курсе чего?
— Я имею в виду, когда ты включился?
— А-а-а... да, ты должен задать мне прямой вопрос, чтобы получить прямой ответ. Иначе мои ответы могут быть настолько же тупыми, насколько туманен вопрос.
— Понятно.
— Одна тысяча сто пятьдесят восемь сол... приблизительно.
— Три года. — Янн произвел несколько быстрых мысленных расчетов. — Значит, ты был создан после распада колонии.
— Одна тысяча сто пятьдесят восемь сол... приблизительно, — повторил он.
Он был создан как друг, чтобы поддерживать рассудок каставея, его собственный «Человек-Пятница[1]».
— Почему коммандер Декер сошел с ума и начал убивать наш экипаж?
— Я не располагаю достаточными данными, чтобы ответить на этот вопрос.
— Тебе нужно тщательно сформулировать вопрос, чтобы получить лучший ответ от Гизмо. — Ниллс вошел в медлабораторию. Он привел себя в порядок и надел новый комбинезон. Возможно, до прибытия экипажа «ISA» у него не было мотивации для личной гигиены. Однако теперь, когда у него появились гости, это подняло его список дел на несколько ступенек вверх. Он выглядел моложе своих тридцати шести лет и очень здоровым. Вероятно, диета из свежей рыбы и овощей сделала это с человеком. Он повернулся лицом к маленькому роботу. — Гизмо, экстраполируй вероятные причины психотического поведения члена экипажа «ISA» коммандера Декера?
— Наиболее вероятной причиной является то, что он поддался тому же недомоганию, что и предыдущие члены Колонии-1.
— Ну, это мало что нам говорит. — сказала Янн.
— Нет, но это правильный ответ. Он может работать только с тем, что уже знает. А я создал его после всего этого хаоса, поэтому у него нет никаких конкретных знаний об этом.
— Тем не менее, он невероятное творение, с необыкновенным оборотом речи.
— Ха, да. Иногда я жалею, что использовал полное собрание сочинений Оскара Уайльда в качестве основы для его грамматического синтаксиса.
— Так вот откуда он это берет. Должно быть, у вас ушло немало времени на его создание?
— Ну, у меня было много свободного времени. Вначале он был просто сервисным ботом, для подъема и перемещения. Через некоторое время я интегрировал его в системы колонии, чтобы он мог следить за состоянием и предупреждать меня о любых неполадках. В конце концов я запрограммировал его на самообучающиеся нейросетевые алгоритмы. — он повернулся и положил ласковую руку на плечо Гизмо. — Он мой друг, он мой рассудок.