– Не приходил в себя?
– Нет.
– На счет три: раз, два...
– Опа!
– Тяжелый...
– Ректальная температура девяносто два градуса, пульс нитевидный, семьдесят шесть, давление пятьдесят на сорок пять....
– Взять общий крови, биохимию, гематокрит...
– Пульс пропадает! Нет пульса!
– Стимулятор! Сто пятьдесят... руки убрали! Разряд!
– Нет пульса!
– Двести... Разряд!
– Нет пульса!
– Готовить набор для торакотомии, кровь первая отрицательная – три единицы... Двести пятьдесят! Разряд!
– Есть систолы... Запустилось. Так... девяносто, давление пятьдесят пять на сорок пять...
– Гематокрит семьдесят, док!
– Переделайте, не бывает. Он замерз, а не высох! Ванна готова?
– Да, доктор.
– Повезли! И горячий раствор для промывания желудка...
– Понял. Может быть, и внутривенно?..
– Сердце не справится.
– Гематокрит шестьдесят восемь. Это не ошибка!
– Ничего не понимаю... В ванну – на счет три!
– Раз... два...
– Черт!
– Острожнее...
– Кажется, он открывал глаза.
– Рефлекс Патиссона. Стволовой, кора отключена...
– Понял.
– Давление падает.
– Так и должно: расширение периферии...
– Давление пятьдесят на тридцать. Пульс сто, трепетание предсердий...
– Еще коргликон... Что там за шум?
– Мэм, вам сюда нельзя!..
– Специальный агент ФБР Скалли! А там – мой напарник!..
– Мэм...
– Пропустите меня! Немедленно! Доктор!...
– Что? В чем дело?
– Выньте его из ванны! Тепло ему сейчас смертельно опасно!
– Послушайте...
– Я знаю, о чем говорю! Я врач! Я отвечаю за свои слова! Его сейчас спасет только холод!
– У него и так переохлаждение...
– Он должен находиться в таком состоянии по крайней мере неделю. Только тогда у него появятся шансы на спасение. Какой гематокрит?
– Около семидесяти...
– Да вытаскивайте же его из этой чертовой ванны, док! Мы сейчас потеряем его! Лед, обложите его льдом! Нужно опустить температуру тела...
– Объясните...
– Некогда! Это поражение редким ретровирусом, и только такой способ наших действий инактивирует его.
– Я не встречался ни с чем подобным, и даже...
– Я встречалась. Не далее как вчера. Доктор, умоляю: сделайте, как я говорю. Только так мы сумеем спасти этого человека. Понимаете?
– Остановка сердца!!!
– Вынимайте! На стол!..
– На счет три...
– Двести... Руки убрать! Разряд!
– Есть пульс!
– Физраствор – две единицы, кровь – одна, эпинефрил... Дженни, распорядитесь быстро насчет льда...
– Спасибо, доктор.
– Это безумие, безумие – то, что я делаю...
Море Бофорта, северный полярный круг.
Исследовательский бот «Альта».
Двумя неделями ранее.
У старшего матроса Дина Поллака выдался нелегкий день: сквозняки и ручные лебедки доконали его поясницу, и к вечеру он просто не мог распрямиться. Выданные фельдшером капсулы с какой-то дрянью не помогли, а только растравили жестокую изжогу. Наконец боцман Бутсман обратил внимание на страдания подчиненного, в приказном порядке разложил его на полу, прошелся по спине босыми ногами (Дин орал, но никто не бросился на помощь) – а потом помог опоясаться каким-то специальным поясом из собачьего меха. Некоторое время после экзекуции Дин был ни жив ни мертв, но некоторое время спустя стал приходить в себя – как бы в новом не очень знакомом теле. Оно не так чувствовало себя и не так совершало движения...