Айзек потерял равновесие и упал от резкого старта.
– Он же там! – кричал он Гордону, вытирая кровь с губы, – Барни остался там!
– Я знаю! Мы ничем не можем ему помочь, он сделал то, что должен был! – крикнул в ответ Гордон, не оборачиваясь. Он посмотрел в монитор заднего вида, но товарища не увидел, – мне жаль, Айзек, но мы не можем ему помочь, иначе сами погибнем. Он пожертвовал собой ради нас.
На последней фразе голос Гордона сорвался. Он тоже не мог поверить в то, что Барни больше нет. Эмилия закрыла лицо руками и заплакала.
Глава 4: Старая военная база
Мощный выстрел разнес часть ствола в щепки, которые разлетались во все стороны с огромной скоростью. Множество осколков ударили его по ногам и по корпусу, но военный комбинезон защитил от повреждений. Один из осколков по касательной задел голову и сильно рассек правую бровь, делая окружающий пейзаж еще более красным и зловещим. На нем не было шлема, – не успел его надеть, но боли он не почувствовал.
Барни стоял в двух метрах от ровера. Правым глазом он практически ничего не видел из-за попадающей в него крови, а левым смотрел в точку, куда только что целился. Время будто остановилось – Барни заметил, как ровер просел, и его второе переднее колесо соприкоснулось с грунтом, создавая лучшее сцепление. Заднее колесо уже перестало беспомощно вращаться в воздухе и теперь начало скрести по стволу, раскидывая оставшиеся на нем щепки и опилки.
Либо жить, либо умереть – третьего варианта не было. Барни пригнулся, готовясь к решающему прыжку. Руки сами разжались, позволяя автомату, только что сделавшему свое самое важное дело, поддаться законам гравитации и начать падение. Прыжок! – но руки так и не нащупали заветного поручня, – ровер уже сорвался с мертвой точки.
Дав небольшую пробуксовку по стволу, последнее колесо съехало с него на грунт, отчего сработала система амортизации, и ровер слегка подпрыгнул задней осью, создав еще долю секунды промедления.
Барни сделал последний рывок.
***
До конца маршрута оставалось 10 минут, и теперь ровер двигался практически в полной темноте. Несмотря на мощные прожекторы, дорогу было видно недостаточно хорошо для того, чтобы управлять им на высокой скорости вручную, поэтому Гордон возобновил программу автоматической навигации. Место второго пилота рядом с ним пустовало.
– Спустя всего десять минут мы прибудем на место, – тихо проговорил Айзек, – но уже втроем.
Гордон повернулся к нему и понимающе кивнул. Он сожалел о Барни не меньше, но ответил ровным и спокойным голосом:
– Такое случается, Айзек – солдаты погибают. Но они всегда погибают ради общего дела. Барни отдал свою жизнь, чтобы спасти наши, а до этого он спас меня от волка. Он – настоящий профессионал своего дела, и его жертва не останется напрасной.
– Не останется, – согласился тот, – мы обязательно должны разобраться в том, что здесь вообще происходит.
Эмилия уже немного успокоилась и просто смотрела на дверь ровера. Ей хотелось, чтобы сейчас дверь открылась, и в салон вошел Барни. И плевать, что ровер движется со скоростью 80 километров в час, а Барни больше нет в живых.
Гордон открыл список недавних соединений. Он выбрал последнее, и на мониторе появилась надпись: “Устанавливается соединение по безопасному каналу”.
– Алло! – раздался спустя несколько секунд голос Райтнова, – Барни, это ты?
Гордон чуть помедлил с ответом.
– Нет, это Гордон. Алекс, ровно через десять минут мы будем у вас, каковы наши действия по прибытию?
– Вас понял и рад, что вы в порядке. Первое строение, которые вы увидите – как раз ангар, и я сейчас в нем. Я буду следить за дорогой, и как только увижу вас, сразу же начну открывать двери. Как меня поняли?
– Первое строение, – повторил пилот, – принято.
Он хотел задать еще один вопрос, но тут Айзек подбежал к нему и начал трясти за плечо.
– Гордон, смотри! – громко прокричал он возле самого уха, показывая пальцем куда-то вперед.
От неожиданности Гордон машинально потянулся к кнопке отключения автопилота, подумав, что Айзек увидел еще одно препятствие впереди. Но на кнопку так и не нажал, потому что на самом деле тот показывал на один из мониторов системы ночной навигации.
– Вот черт! – только и смог выговорить Гордон, но далеко не с той интонацией, с которой обычно произносят эти слова. Скорее, это был возглас радости, хоть и немного искаженный военной натурой.