Услышав вопрос, они довольно покивали и заявили:
— Уже вышли в путь сразу за нами. Везут сюда лучшие свои товары. Так что, завтра, или послезавтра организуете внизу ярмарку.
Потом еще что-то пообсудили меж собой и попросили Сергея:
— Единственно, прозрачного камня для окон им не предлагайте. Пусть это будет наш основной доход. А они возьмут с радостью вазы. Напиток этот, пироги такие тоже с удовольствием будут брать. Предлагайте свои оригинальные светильники. Таких у нас еще нет.
Сергей пообещал поступить именно так, чем невероятно обрадовал своих гостей. Оба купца вскочили с мест, подбежали к Сергею и с обеих сторон приобняли его могучие плечи.
— Ладно уж, — смущенно пробормотал он. — Мы же уже друзья. Чего там…
Пир в честь приезда окончился под вечер, когда и последняя группа наемников, наконец, выползла из бани, налакавшись остатками забытого там ящика с кувшинками.
Пора было им в обратный путь, а Виктору пуститься в странствие в качестве посла.
Провожать вышла вся колония. Безмерная любовь к нему была так велика, что слезы появились в женских глазках, а многие парни настаивали сопровождать.
Отказав всем и пообещав скоро вернуться, Виктор в парадном своем костюме последним спустился вниз, забрался вместе с Волонодом в вычурную карету запряженную крупным оленем, куда уже загрузили сундучок и пятнадцатилитровую бутыль самогонки в дар вершителю.
Процессия тронулась в путь с наступающими сумерками.
Пустые телеги катили впереди, по бокам прижатые двадцатью вооруженными всадниками. За ними трусил их олень погоняемый Волонодом.
Виктор собирался его сменить с наступлением темноты, поэтому пока разлегся на шкурах, немного вздремнуть.
Проснулся он посреди ночи. Зябко потерся и встал.
Тактичный Волонод не собирался его будить. Так бы и правил до рассвета, не проснись он сам.
— Теперь моя очередь. — Виктор послал его спать, а сам взобрался на высокие козлы.
Во мраке светились факелы, которые жгли на нескольких телегах, чтобы держаться ровней в строю по дороге, во мгле. Только на их карете не было света. Виктор не подумал, купцы не подсказали. А так как шли последними, то и особой нужды, вроде, в этом не было.
Непроглядная ночь окутывала всю округу. Виктор ничего не видел куда идут, как ориентируются. Но опытные провожатые уверенно держались прокатанной тропы.
Так и трусили до утра в полной тишине, тревожимой только скрипом колес.
Виктор подумал, какие же выносливые их наемники. Прийти до них без сна, нализаться там, и сразу же в обратный путь до дому, и тоже без сна. Он сам бы не выдержал.
Наступал рассвет.
Постепенно стали проглядываться серые силуэты, ставших неожиданно близкими, горных вершин. Теперь они оказались невероятно велики и подавляюще величественны.
Дорога, по которой они катили весь вечер и всю ночь, вела прямо к их подножью.
На пути стояли дубы-великаны в высокой траве, а между ними росли темнохвойные еловые, пихты и кедры. И пока не замечал ни одного из диковинных драконовых. Неужели тут они не растут?
Спустя пару часов передвижения в тени дубов, когда стали попадаться уже сосны на пути, телеги резко завернули на встречную небольшую поляну и стали ровным кругом на ней. Так уж вышло, что карета Виктора оказалась хвостиком этого круга.
Волонод, который уже не спал, пояснил ему, что пора сделать привал и подкрепиться.
Наемники соскочили со своих животных и, совершенно не заботясь о них больше, отправились собирать дрова для костров.
Виктор съестное с собой не брал. Поэтому с пустыми руками примкнул к коллективу. А те доставали из сум всевозможные снеди, о существовании многих из которых Виктор и не подозревал. На вкус тоже оказались весьма экзотичными. Подслащенные маринады в уксусе, соленое мясо обмазанное медом, отварная рыба, начиненная вовнутрь крупными незнакомыми плодами, и многое подобное. Но Виктор не капризничал. Ел все подряд. А некоторые из тех, вроде несовместимых с его изнеженным вкусом блюд, даже понравились. Запивали черной жидкостью из бурдюков, на вкус напоминающий квас, смешанный с уксусом. Тоже, вроде, ничего, пошло.
После, где-то с час просто отдыхали на травке. Купцы с заспанными лицами все улыбались ему и через переводчика пытались узнать: как ему это путешествие? Виктор, в свою очередь, пытался выяснить о вершителе ихнем, о характере, о нравах. Как надо держаться ему при первой встрече, чтобы было по принятым у них стандартам приличия. И всякие подобные мелочи дворцового поведения. Многие вопросы Волонод не переводил купцам, а сам подробно объяснял. Напоследок пообещал Виктору быть рядом и подсказывать прямо на месте. На том и порешили. Поэтому, Виктор перестал сыпать дальше вопросы и успокоился.
Пора было сходить с поляны на тропу, что и стали делать головные телеги.
Виктор и Волонод на козлах тоже выехали за ними на проезжую часть, и процессия тронулась дальше.
Путь пошел зигзагами меж появившихся среди деревьев каменных глыб. Некоторые были даже очень большими, поросшими у оснований колючками. Некоторые торчали узкими стелами, некоторые стелились возле дороги, напоминая Виктору осыпанными камнями спины монстров.
Проехав еще пару часов, стали слышны неравномерные удары кирок. А скоро стала видна и сама шахта, вход которой, как черная пасть, зияла из горного выступа при дороге.
Виктор видел небольшую толпу исхудавших, полуодетых в рвань людей с цепями на ногах. С десяток доспешных всадников вокруг них.
— Что это? — спросил шокированный увиденным Виктор, хотя уже сам знал ответ.
Сначала Волонод не понял о чем это он. Потом понял и сам удивился:
— Рабы. А что?
— У вас есть рабы?
Хотя вопрос был больше укором, чем вопросом, но Волонод сообразил, что с рабовладельчеством их гость недоволен, и сказал ему:
— Ты не единственный, который против труда рабов. У нас есть некоторые такие. Бывали случаи, когда они помогали рабам устраивать восстания. Их жестоко подавляли. Порой ни один не выживал.
— И много у вас рабов в Гордане? — глухим голосом спросил Виктор. Глаза его стали жесткими, заиграли желваки.
Волонод махнул рукой:
— Кто это может точно знать? Много. Очень много.
Все тепло его к сопровождающим горданам, словно корова слизнула. Он уже злорадно подумывал о будущей войне с ними. Захватить страну рабовладельцев — великое благо. Точно такое же, как истреблять тех лесных дикарей, глотов.
— И откуда вы их достаете в таком количестве?
— Их везут торговцы с разных концов света, Виктор. Иногда мы сами завоевываем племена, жителей которых обращаем в рабство.
— Много среди них руров? — В ожидании ответа Виктор невольно напрягся, будто перед прыжком.
— Да, Виктор. Много. Меня няня-рабыня научила рурскому языку. Теперь, как видишь, я этим зарабатываю себе на хлеб.
— И где она теперь?
— Продал я ее, когда деньги кончились, — небрежно ответил Волонод, будто говорил о лошади или собаке. Скорее всего, именно на таком уровне рабы и котируются у них.
Телеги катили дальше мимо полсотни жалких лачуг, окруживших большую добротную деревянную избу. По расставленным у ее стены мишеням и чучелам, можно было догадаться, что она являлась казармой той охраны.
— И что эти рабы здесь добывают? — поинтересовался Виктор.
— Те самые минералы, что идут на удобрения бесплодных земель. Этот рудник принадлежит теперь Фелодону и Паланиту. Они его купили, чтобы вам поставлять минералы сколько потребуется. Вот и сейчас тут добывают их для вас на следующий раз.
— Вот как? — задумался Виктор. — А далеко еще до границ Гордана?
— К вечеру обязательно доедем, и ты отдохнешь. Наверное, устал от тряски.
— Да, есть малость.
Тут показались ряды навесов, укрытые за камнями возле лачуг. Десять телег отвязали от общей цепи вереницы и завели туда, передав нескольким тамошним рабам. Остальные десять продолжили дальнейшее движение на пути, что вилял среди глыб, разбросанных в еловом леске.
Дорога постепенно вела к возвышенности. Горные вершины уже нависали над ними, почти закрывая собой небо. Заметно стало прохладней. Виктор пожалел, что не прихватил свой плащ. Хотя, что стоит на месте приобрести с его-то богатством по ихним меркам.