В результате этих сказаний поплыл поток обездоленных к высоким скалам.
Колокол ударил девять раз. Люди приступали к своим обязанностям с девятым ударом. Это уже стало привычкой у колонистов.
Виктор нырнул в ангар, обрадовать Федора, что получил добро на его идею, а Сергей давно был со своим отрядом на месте обычных утренних тренировок.
Спустился он вниз, как всегда, в семь по свисающему канату. Командиру негоже иначе спускаться, как не все воины.
У него опять остались десять отрядов. Один стал милицией, другой — у Виктора.
Все десять квадратов четко стояли в ряд. Впереди командиры отрядов.
Сергей давно уже ввел в свою армию отличия по погонам. Ввел стандарт по лычкам и офицерским значкам. Сам пока из скромности ничего не цеплял, но всегда оставался для других высшей военной инстанцией.
Сегодня тоже собирался проводить стрельбу на меткость и конные маневры.
Каждый в сотне должен был уметь стремительно добираться до нужной дистанции и из-за крупа своего коня поразить цель. Снова вскочить на седло и возвратиться на исходную позицию.
Чтобы коней использовать как живые щиты, на них надевали тонкостенные, но прочные стальные латы поверх плетенок. Сталь защищала коней целиком, кроме глаз и самих копыт. Попробуй, порази такую цель! Зато мощные телеса самих животных могли превратиться сами во всесокрушающий таран. В помощь рогам приходил и щип, торчащий по центру стального покрытия лба.
Сергей только начал тренировки, как вновь прервали занятия. Примчался мальчик-гонец и сообщил, что дозорный видит большую толпу безоружных, которые приближаются к скалам с юга.
— Черт возьми! Да когда же дадут проводить занятия? Ладно, малыш. Спасибо, что предупредил.
Сергей вскочил на своего бронированного скакуна и скомандовал:
— По коням!
И помчался по южной дороге навстречу толпе.
Пятнадцать минут бешеной скачки, и они увидели около двухсот человек, плетущихся по дороге разношерстной толпой.
— Эй, стойте! — закричал Сергей на языке руров.
Среагировали. Значит, знают их язык. Но при контакте выяснилось, что только некоторые знают этот язык, а не все. Их и позвал к себе ближе Сергей.
— Куда идете? — спросил он у них.
— К скалам, — ответил ему старый седовласый путник.
— И что вы там потеряли?
— Мы знаем, что там живут люди, которые равны богам в своем могуществе и милости. И мы хотим жить с теми, кто уже там.
— Откуда идете, отец?
— Из Гордана. Извели нас вельможи. Сил нет больше терпеть.
— Вот как? — Сергей задумался, какое принять решение.
Отказать — свинство. Принять — кто знает, какую порчу могут занести.
— Вот что, отец, — принял решение Сергей. — Я сам из правителей той страны, куда вы путь держите. Поэтому, слушайте, что вам нужно делать. К скалам не ходите. Отправляйтесь до озера и разбейте там лагерь. Мы вам пошлем еду, питье, инструменты, одежду и все такое необходимое, чтобы продержались, пока не поднимите поселение. Пошлю людей, которые вас научат, как правильно все делать. Поля богаты на урожай. Пашите, сейте. Дам орудия и скот сколько нужно для этого. И на разведение хватит. Будете сами себя кормить. Но будет одно условие: всем нужно учить наш язык лучше своего теперешнего. Согласны?
Старик повернулся обсудить с остальными услышанное от Сергея. Говорили и спорили недолго.
— Согласны, — подытожил обсуждение старик.
— Тогда, в путь! — Сергей развернул скакуна и помчался вместе с воинами обратно к месту тренировок.
С десятым ударом колокола распустил их и направился к новоприбывшим. Те уже ставили палатки и доставали свои скудные пожитки.
Теперь Сергей внимательней пригляделся к ним.
Это были в основном коренные жители Гордана. Много среди них было детей разного возраста и женщин немало. Все беженцы выглядели изможденными от непосильного труда и голодания. На всех лохмотья, как на Марзане в первый день его пребывания сюда.
Сергей поспешил на плато. Там он дал команду обеспечить всем необходимым новоприбывших и передать им вдоволь еды.
Потом пошел искать Марзана. Нашел его в кузнице. Оказывается, по профессии он был когда-то кузнецом. Теперь с удовольствием осваивал доменную плавку.
— Марзан, — позвал его Сергей.
Тот неохотно оставил молот и подошел.
— Прибыли беженцы из Гордана. Разберись там, что за народ явился к нам. Потом доложишь мне.
Обрадованный Марзан быстро переоделся и бегом пустился к платформе встречать своих земляков.
Сергей же отправился в пороховой цех на инспекцию. Его гложила мысль, что в свое время случайно выбранная им группа постоянных пороховников из семи парней будут по его вине под колпаком. Практически лишены всех свобод. Они даже не подозревают, какую он им подложил свинью. А парни славные, работящие. У всех открытые улыбчивые лица.
Сергею аж защемило сердце, как подумал, что жития теперь у них не будет…
Самое страшное, что контроль автоматически будет перекидываться и на их близких.
Виновато смотрел, как они бойко работают, и думал о превратностях судьбы. Выходит, без жертвенных агнцев не обойдешься никак.
А Виктор не заморачивался философствованием на подобные темы. Мог со спокойной совестью и больше принести жертв ради достижения высокой цели. Его напор был велик. Не исключено, что и единственным сыном пожертвовал бы ради светлого будущего, будь он у него сейчас и будь на это крайняя потребность.
Виктор, с крыши залетевший в изнаночный мир, был полон решимости слепить из него Аркадию. Как танк пер к цели.
Вот и сейчас. Он не просто налаживал оружие обороны. Он налаживал оружие атаки.
Револьвер вышел, вроде, по всем правилам. Остается испытать и пустить в серийное производство. В первую очередь им вооружить милицию и свою группу захвата, командиром которого он уже назначил Марзана. Но никто об этом не знает, кроме самих захватчиков и его. А те получили строгий наказ: забывать об этом при встрече с кем бы то ни было. Иначе — трибунал. На милицию и захватчиков гражданское наказание с изгнанием не распространяется. Внутренний трибунал решает судьбу провинившихся служащих. От карцера, до расстрела. Вот так-то!
Виктору уже задавали вопрос: почему командир группы захвата должен оставаться в тайне?
— Потому! — сурово ответил тогда Виктор. — Потому, что вы не только группа захвата, а тайная агентура. А об этом ни одна живая душа не должна даже догадываться. Даже жена, даже дети. Если, конечно, вы их любите. Потому что, узнав об этом, они исчезнут навсегда. Потому что это колония строго режима.
Когда он это им говорил, Виктор хорошо помнил, как они побледнели. Даже те, которые еще не были женаты.
Федор, их интеллектуальный вундеркинд, был вне наблюдений. Он сам перегрызет горло тому, кто посмел бы предать Виктора или Сергея.
Вот и теперь, он сидел и верными глазами смотрел, как шеф замеряет штангельцирулем отверстия барабана.
— Ну что? Пойдем, испытаем?
Виктор зарядил шестью патронами барабан и щелчком вскинул длинный ствол. Горсть патронов бросил в карман и встал.
Они направились в большую пещеру, которая поныне оставалась без надобности. Там они поставили в дальнем ее конце лампу, а рядом пустую бутылку. Сами отошли к выходу. Отсюда до цели было примерно метров тридцать.
Виктор прицелился и спустил курок.
Выстрел загрохотал по пустой пещере, резонансом усилился, напугал всех в округе.
Сбежали все, включая Сергея.
— Что вы тут вытворяете? — закричал он сердито. — Нашли место стрелять. Всех перепугали.
Виктор, не обращая внимания на ворчание, снова прицелился и выпустил подряд пять пуль.
Ни одна не попала по цели, но было очень приятно смотреть, как вокруг бутылки камень разлетается на осколки.
Виктор сложил револьвер и перезарядил новыми патронами.
— Теперь ты попробуй, — протянул он оружие Сергею.
Сергей хмыкнул, принимая револьвер. Затем долго целился и выпустил шесть пуль подряд. На каком-то из них бутылка брызнула осколками. Публика за спиной разразилась криками восторга.