Огонь по скотовозке также ведет сотрудник тюремной охраны — он трижды стреляет в бойцов ИРА из пистолета.
Бойцы ИРА сбегают через границу в Республику Ирландия. Скотовозку сжигают в каменоломне, а с наступлением темноты троих бойцов подкидывают ко входу больницы в Монагане. Двое ранены, а Педар Макзльванна, двадцатичетырехлетний католик из Конвент-Лодж в Арме, мертв.
Он увидел катер на горизонте и пошел к бухточке, хотя забирать ему было нечего, у него не имелось ни малейших оснований смешиваться с толпой островных, уже собравшихся у спуска: женщины в летних платьях и кардиганах, аккуратные прически, губы подкрашены, плечи расправлены, резко выделяются среди стариков — те посасывают трубки, шлепают губами, этот тихий звук долетал до него, хотя в бухте шумело море и кричали птицы. автопортрет: акклиматизация
автопортрет: превращение в островного Джеймс стоял у кромки воды. Кивнул художнику.
Хлопотливый нынче день, мистер Ллойд.
На то похоже.
Ллойд прислонился к утесу, к лишайнику и ракушкам, и следил, как развертывается сцена. картины острова: прибытие почтового катера Зарисовал островных; бухту; катер; море; потом Марейд с ярко-зеленым шарфом на волосах — ткань стекает в ее каштановые пряди; потом себя, зарисовал себя, зарисовывающего их.
автопортрет: с островитянами и почтовым катером в бухте
автопортрет: никто никому ничего не должен автопортрет: довольство Островные принялись махать руками — чем ближе подходил катер, тем активнее, — увидели, что на носу стоит мужчина, высокий и загорелый, и машет им.
картины острова: желанный гость
Мужчина с выгоревшими волосами соскочил с борта в воду, еще в море начал пожимать мужчинам руки, целовать женщин в щеки, сперва в левую, потом в правую. Ерошил мальчишкам волосы, подбрасывал девочек в воздух, по всей бухте зазвенел смех. Ллойд вжался спиной в лишайник и ракушки и стал отступать в сторону от собравшихся, от их восторгов.
автопортрет I: не для меня
автопортрет II: не для меня, англичанина Мужчина — из воды он еще не вышел — двигался в сторону Ллойда. Шагнул на спуск, забрызгал бетон водой из моря. Вытянул руку.
Так вы и есть тот сасанах?
Простите?
Англичанин. Вас тут так называют.
Это комплимент?
Ну, зависит от политической ситуации.
Они обменялись рукопожатиями.
Я Жан-Пьер Массон.
Француз?
Да. Парижанин.
Тут совсем не Париж.
Массон пожал плечами.
Я каждое лето приезжаю.
Необычное место для отпуска, сказал Ллойд.
К вам это тоже относится.
Я не в отпуске.
И я не в отпуске, мистер Ллойд.
Массон возглавил шествие назад к деревне: он
шел и пел по-французски, девчонки скакали и кружились у него за спиной, женщины хихикали и склоняли друг к другу головы, была среди них и Марейд. Ллойд шагал сзади, со стариками. Последовал за ними в кухню, где стол был уставлен булочками с яблоками и ревенем, фруктовыми пирогами, плюшками, вареньем, сливками в красивых мисочках, кувшинчиками с молоком. Бан И Нил усадила Массона во главе стола, а Ллойда оставила искать себе место. Он уселся примерно посередине, поближе к Михалу. Бан И Нил разливала чай, Марейд разносила плюшки. Ллойд взял одну.
Спасибо, сказал он.
Разрезал и съел без варенья, без сливок.
Вы сюда надолго, мистер Массон?
Называйте меня Джей-Пи.
Меня «мистер Массон» устраивает.
Как знаете.
Итак, вы сюда надолго?
На три месяца. А вы?
Примерно на столько же.
Люблю сюда приезжать, сказал Массон. Уже чет
вертое лето подряд, знаете ли.
Ллойд отвернулся к Михалу.
Просто праздник нынче, сказал Ллойд.
Оно всегда так, когда Джей-Пи приезжает, ска
зал Михал.
То-то и видно.
А как у вас дела, мистер Ллойд?
Спасибо, неплохо. Джеймс обо мне заботится.
Я слыхал, Бан И Нил крепко на вас сердится.
Уверен, что это пройдет, сказал он.
Михал улыбнулся.
Даже и не надейтесь.
Ллойд кивнул старухе, сидевшей в углу, возле очага.
Она подняла руку ему навстречу.
Dia dhuit, мистер Ллойд.
Добрый день.
Она была старше стариков, хотя кожа у нее на лице не задубела, складки не столь глубокие, сливочная бледность щек рассечена крошечными капиллярами, которые вскрыл ветер
уколы иглой
красная краска