Это не твое дело, Франсис. Отвяжись.
Она взяла швабру. Он перегородил ей путь локтем.
Это мое дело, Марейд.
Ты хоть сам-то видел, Франсис?
Что?
Картину, Франсис. Ты видел картину?
Оно мне надо, Марейд?
Это произведение искусства, Франсис.
И?
Я изображена на картине.
Он покачал головой.
Ты жена Лиама.
И?
Я брат Лиама.
И?
Жена Лиама не будет раздеваться перед англичанином.
Она рассмеялась.
Она может трахаться с французом, но не будет раздеваться перед англичанином. Так, что ли, Франсис?
Ты шлюха, Марейд. Шлюха, вякающая по-английски.
Она снова рассмеялась.
И что, по-твоему, хуже, Франсис? Трахаться с французом или говорить по-английски с англичанином?
Ты была недостойна Лиама, Марейд. Мы все так решили.
Она тряхнула головой.
Сюда не лезь, Франсис. Про Лиама ты ничего не знаешь.
Он был моим братом.
Она фыркнула.
А он тебя считал тупым ублюдком, Франсис.
Он сорвал шарф с ее головы.
Шлюха, сказал он.
Она перехватила шарф, не давая ему упасть на пол. А ты б ведь радовался, стань я твоей шлюхой,
Франсис Гиллан.
Тут в кухню вошла ее мать. Марейд вздохнула, сделала шаг ей навстречу.
А теперь отойди, Франсис. Оставь меня в покое. Он засмеялся.
Бан И Нил шагнула на порог задней кухоньки, заслонив собой вечерний свет.
Мы этого не потерпим, Марейд.
Чего не потерпите, мам?
Тебя. Вот такой. Нам это не по душе, Марейд.
В семь утра Джеймс принес Ллойду завтрак. Поставил его на стол. Ллойд сел.
Хочешь чаю, Джеймс?
Джеймс покачал головой.
Нет, спасибо, мистер Ллойд.
Очень жаль, Джеймс. Я б с удовольствием выпил последнюю чашку вместе.
Не будет этого, мистер Ллойд.
Джеймс расправил плечи, засунул руки в карманы. Посмотрел на англичанина.
У нас же договоренность была, мистер Ллойд. С вами.
Обстоятельства меняются, Джеймс.
Если только им позволить, мистер Ллойд. Если этого захотеть.
Джеймс пошел завтракать на кухню, уселся за стол вдвоем с Массоном — бабушка толклась у очага, мама еще не встала.
Готов в дальний путь, Джеймс?
Я никуда не еду.
Почему? Ты же собрал вещи, верно?
Я потом поеду. Когда меня преподаватели позовут в художественную школу.
Массон кивнул.
Сочувствую, Джеймс.
Джеймс закрыл глаза.
Увидимся весной, Джеймс, когда я вернусь с журналистами.
Джеймс, так и не открыв глаз, качнул головой.
Нет, сказал он. Весной меня здесь уже не будет.
Значит, ждать тебе недолго, Джеймс.
Недолго, Джей-Пи.
Он доел кашу, выпил чай, ушел из деревни, двинулся вдоль края острова посмотреть с утесов, как Ллойд шагает по тропке в бухту, как они с Михалом несут свернутый холст, один держит спереди, другой сзади. Следом шагал Массон с диктофоном, Франсис, а за ними старики с чемоданами, сундуком и мольбертом. Джеймс еще глубже засунул руки в карманы.
Они догребли на трех каррахах до лодки Михала. Ллойд забрался на борт, остался там сидеть один, стойком поставив холст на сиденье, подальше от жидковатых ошметков навоза — следов перевоза телки, которые все еще плавали на дне лодки. Массон уселся рядом с Франсисом, тот затаскивал канат на корму.
Старики помахали им из каррахов. Михал запустил двигатель, повернул прочь от острова, к материку, рев мотора заглушил голоса чаек и крачек, круживших над бухтой.
Островные вернулись к спуску, вытащили каррахи из воды, понесли их на головах прочь из бухты.
Опустили на землю на вершине спуска и зашагали вверх по склону к деревне шаткой походкой, сгорбив спины.
Джеймс стоял у края утеса, пока лодка Михала не исчезла из виду. Вернулся по тропке назад к коттеджу, вошел в мастерскую, где еще витал запах краски, льняного масла, угля и растворителя. Обвел взглядом пустую комнату, обломки подрамника, разбросанные по полу, шесть картин для лондонской выставки, упакованные в картон, обвязанные белой бечевкой, — они все еще дожидались у двери, там, где он их оставил, там, где их оставил Ллойд.
В среду, двенадцатого сентября, около полуночи Габриэль Уиггинс моет посуду на кухне своего дома в Западном Белфасте. Ему пятьдесят шесть лет, католик, четырнадцать детей.
Кто-то стучит во входную дверь. Уиггинс зажигает свет в прихожей, потом сразу же гасит снова. Двери не открывает. Боец Добровольческих сил Ольстера стреляет сквозь стекло и убивает Габриэля Уиггинса, безработного садовника.