И вся эта муть сошла с души одним движением холодной волны, словно сполоснулся под мелким водопадом горной речушки.
Когда уже лежали в темноте каждый на своем топчане, ЛеониТ даже прислушивался к дыханию девушки, стараясь угадать, уснула или нет за ширмой раздалось непонятное шуршание и выпорхнул вопрос.
- Ты не спишь?..
Вот что на это приходится отвечать, «да, сплю»? Он и ответил честно:
- Еще нет.
Шуршание за ширмой сменило тональность и интенсивность, приблизилось (темнота в хижине полная, когда дверь прикрыта и луна с другой стороны), а потом что-то мягко толкнуло его к стенке, и рука почувствовала что-то теплое мягкое и жутко возбуждающее. Лариска, завернувшаяся до того в подаренное покрывало, которое было чуть мягче и тоньше пресловутого пожарного брезента, накинула его поверх, прижимаясь к ЛеониТу. У того хватило ума и выдержки не вжаться испуганно в бревенчатую стенку хины за спиной, а осторожно протянув руку, обнять где-то посредине спины, притянуть поближе, словно опасаясь малой ширины лежанки.
А потом все это стало неважно, неинтересно и совершенно виртуально, словно обстановка за непробиваемым витринным стеклом для спешащих мимо прохожих.
Вот и не стало у него друга...
А кто стал, подруга, любовница? Он, конечно, не в семидесятые вырос, но отчего-то в этой патриархальной средневековости, безжалостной по определению и циничной по осознанным реалиям, хотелось тепла и уюта, может быть, даже любви (ну, это ты уж загнул, раскатай чуток!). А институт брака здесь как-то непонятно организован, готовые семьи есть, а как заново организовать эту ячейку общества - непонятно. Ну да утро вечера мудренее
Поэтому, сейчас его больше заботило, чтобы звуковое сопровождение резкой перемены их отношений, учитывая особые акустические свойства тихих летних ночей, не достигло ушей всех остальных «жителей деревни». Хотя, а чего там, ничем извращенно-предосудительным он не занимается, а большинство невольных «слушателей» - люди достаточно взрослые; да и детям, насколько он помнил свое время, этот аспект «тайной» жизни становился в общих чертах известен едва ли не ранее правил грамматики и арифметики. И вообще, они же программы, не более того... Хотя нет, теперь уже сложно относиться к ним иначе, чем к живым людям. Нет, сознательно он понимает, что и как в этом симфоническом оркестре, однако это уже требует определенного сознательного усилия, а иначе - и они с ним, и он с ними, как равный с равными. Вон, даже их реакция поутру его заботит.
Интересно, а поспать-то сегодня получится, или как?..
И где-то неутомимо бежали волки, боясь не успеть - к утру и к полнолунию.
Уровень - 0 Статус - Десятник Опыт - 71/100 Живучесть - 110 Выносливость - 160 Мана - 100 Мощь - 32 кг Восприятие - 0/21% Тренированность: силы - 0/89% ловкости - 0/47% интеллекта - 0/19% Регенерация живучести - 1,1/сек Регенерация выносливости - 1,6/сек Регенерация манны - 1/сек Скорость движения - 100 Скорость атаки/перезарядки/каста - 100 Урон - 10 Харизма - 42 Навыки: «Дровосек», уровень - 0/9% «Собирательство», уровень - 0/34% «Охота», уровень - 0/17% «Ремесло» (не изучен), уровень - 0/31% «Владение парными мечами» (не изучен), уровень - 0/31% «Средняя броня» (не изучен), уровень - 0/12 %
Интерлюдия четвертая.
Что что-то пошло не совсем по планам, Макар понял едва ли не с первого мгновения схватки. Именно в тот самым момент, когда этот отмороженный ЛеониТ не остался в узком проходе в сплошной ограде, окаймленном высокими каменными (где только цемент взял, или чем он их скреплял?) столбиками. Там же гораздо проще защищаться, особенно против троих.
Но нет, он рванул вниз, по довольно крутому склону, как обкурившийся сайгак. Так ведь не конная атака, чтобы общей массой всадника и лошади, да с разбега, сбить и затоптать противника в пыль. Игровая механика никаких преимуществ такой методе не дает. Однако тот-то решил, что ему выгоднее не ждать троицу, которая хоть немного да проигрывает, хоть в первый момент, вынужденная наступать снизу вверх, вовсе нет, ему удобнее напасть самому.