И вот теперь юная магиня без устали пользовалась своим даром до полного исчерпания манны. Отдохнет, силы восстановит - и опять. Била и просто так, тренируя меткость и определяя предельную дальность, и в цель, которой обычно выступали деревья или «во-он тот камешек». Даже ушастых пугала своими плевками, не причиняя им, как и положено, никакого урона, а только распугивая - не догнать.
По этой причине уровень заклинания и не рос, пока ЛеониТ не предложил попробовать новую тактику охоты. Когда замечали сосредоточенно подкрепляющегося зайца, ЛеониТ, если получалось, обходил его осторожно по широкой дуге, перекрывая возможный путь отступления. Затем Лами вспугивала ничего не подозреващу жертву самым безжалостным образом, стремясь направить именно в сторону ЛеониТа. Тот же, словно в теннисе, перепасовывал ушастый мячик обратно, используя весь спектр воплей, прыжков и размахиваний руками. И магине оставалось только добить совершенно деморализованного такой эскападой зверька парой скупых, но точных ударов посохом. В этом случае заклинание засчитывалось, как примененное в реальном бою, и давало соответствующий результат. Сначала - на первом же погибшем на алтаре развития магического персонажа зайчике, затем - на десятом, на пятидесятом, на сотом (но это уже несколько позднее).
Еще Лами завидовала новым доспехам ЛеониТа (да и Сивелия, заодно), хотя отлично понимала, что ей такие прибамбасы нужны, как белке веник. Маги ни среднюю, ни тяжелую броню носить не могут, только что-то легкое тряпочно-кожанное. Нет, никаких системных ограничений не было, однако возникало такое условие, как уровень совместимости брони и оружия. Так, у боевого молота или топора, или двуручного меча, например, совместимость была стопроцентной с чем угодно, хоть с корабельной башней. А вот средний меч (как и двуручники ЛеониТа) терпел только легкую или среднюю броню, как и арбалет или копьё. Ну и для полноты картины, все магическое оружие, а так же луки, соглашались мирно уживаться только с самой необременительной легкой броней (может быть, хотелось надеяться, где-нибудь на высоких уровнях разрешат какую-нибудь легчайшую мифриловую или адамантовую кольчугу, но где они, те уровни и тот мифрил). Во всех остальных случаях в качестве расплаты за непослушание следовал штраф, накладываемый, что обидно, не только на защитную амуницию, но и на взятое в руки оружие. В итого такого пренебрежительного отношения к игровым ограничениям результат мог оказаться даже хуже чем в случае с вооруженным, но «голым» магом.
«Кожу» Камис обещал и Лами, но потом, когда будет время хоть шкурок раздобыть в необходимом количестве. Пока же ей оставалось только облизываться, в грезах представляя ослепительную красоту своего будущего одеяния.
Вот так весело и проводили это тревожное время, в тренировках, трудах и ожидании (может и обойдется, но пусть уж лучше скорее случиться).
А на четвертый день случилось чудо
Утром, рано-рано, еще даже огонь в очаге развести не удосужились, ЛеониТ только выбрался на свежий воздух, прибежал Вадур с приглашением от отца «срочно!» (похоже, как только заметил фигуру десятника, выползающую из хины, так тотчас и метнулся). Интересно, что там за сюрприз такой, что и подождать не может.
Хотел разбудить Лами и поставить задачу по приготовлении утренней трапезы но отчего-то усомнился, стоит ли так делать. Глянул на соседний холм - никого, все еще спят, только пацаненок несется со всех ног по дорожке вниз, чтобы потом маятником взметнуться вверх почти на ту же высоту да сам Сивалий возится возле кузни стоя боком так, чтобы (ЛеониТ сразу понял) соседняя вершина держалась в поле зрения. Так он, что, специально так подстроил, конспиратор первобытный, тайную встречу замутил; даже пацана, наверное, вечером при себе оставил, чтобы поднять пораньше, никого другого не побеспокоив. Ну, что ж, мнение хороших людей надо уважать, раз кузнец считает, что так лучше, значит, есть в этом свой резон.