Выбрать главу

ЛеониТ  не  стал  атаковать,  просто  стоял  и  ждал  атаки  соперника.  А  тот,  накручивая  себя,  напротив,  рвался  завершить  схватку  как  можно  быстрее  и  результативнее.  Копье,  как  уже  было  сказано,  длиннее  меча.  Вот  только  реально,  его  удел  - колющие  удары.  Рубить  копьем  можно,  только  это  надо  еще  и  уметь.  А  колотить,  словно  палкой,  что  могло  бы  в  данном  случае  оказаться  гораздо  эффективнее,  Овод  то  ли  не  догадался,  то  ли  не  захотел.

Укол  копьем...  Древко  отбито  правым  мечом,  а  левый  неуклюже  бьет  снизу  под  правую  руку  противника,  ту,  которая  с  копьем.  Но  все  же  бьет.  И  неважно,  какой  выходит  урон,  главное,  что  Овод  открывается  и  получает  еще  два  удара  сверху  по  голове  и  по  плечу.  Отмахиваясь,  цепляет  ЛеониТа  лезвием  по  правому  предплечью  -  короткий,  но  глубокий  порез,  кровь,  беспомощная  правая  рука.

Правый  меч  неуклюжей  городошной  битой  летит  в  лицо  Оводу  и  даже  попадает.  Противник  отшатывается,  теряет  темп.  А  ЛеониТ  хватает  левый  меч  двумя  руками,  так,  в  паре,  правая  еще  как-то  работает,  и  без  затей  машет  перед  собой  справа  налево  и  слева  направо  соответственно,  делая  шаг  вперед  на  каждом  замахе.

Эта  истерика,  на  которую  Овод  просто  не  смог  адекватно  среагировать,  отступив,  разорвав  дистанции,  чтобы  потом  добить  почти  уже  беспомощного  при  создавшемся  раскладе  противника  издалека,  и  определила  исход  поединка.  Сначала  Овод  прикрылся  руками,  потеряв  копье,  потом   так  же  упал,  вскрикнул  и  умер  после  очередного  удара.

И  что?!  И  все?!

Как  оказалось  действительно,  все.

Меч  скользнул  из пальцев  на  землю,  руки  опустились,  и  сам  победитель  свалился  на  траву  совершенно  без  сил.  То  ли  эмоциональное  опустошение,  то  ли  выносливость  вышла  в  ноль.  Да  совершенно  не  важно.  Главное,  что  все.  И  он  жив,  а  эти  -  мертвы.  И  он  их  убил.

ЛеониТ  лег  на  спину,  раскинув  руки,  и  погрузился  взглядом  в  звездную  россыпь,  чувствуя  опустошение  и  облегчение,  и  тихую  радость  оттого,  что  он  жи-и-ив!...

Сколько  он  лежал?  Да  кто  же  знает,  часов  в  интерфейсе  пока  нет,  а  чувство  времени  при  таком  отходняке  не  сработало.  По  звездам,  что  ли,  научиться  определять,  да  по  солнцу,  проплыла  ленивая  вальяжная  мысль.  А  за  ней  еще  одна:  «Как  же  здорово,  что  я  с  ними  справился,  просто  даже  замечательно».

Стоп,  но  и  сам  же  ранен.  Не  хватало  еще  в  такой  эйфории  кровью  истечь.  И  умер  он  счастливым  и  с  улыбкой  на  лице,  так,  что  ли?

Вскочил,  осматривая  и  ощупывая  собственную  тушку  -  и  ничего  не  обнаружил.  Ни  порезов,  ни  шрамов.  Похоже,  провалялся  достаточно  долго,  чтобы  регенерация  стерла  все  следу  славной  битвы.  Ну,  да  и  ладно.  Шрамы,  конечно,  мужчин  украшают,  но  он  и  без  таких  украшений  проживет  и  не  расстроится.

А  вот  теперь  надо  подвести  итоги.  С  чего  начать?  

Жутко  чесалось  заглянуть  в логии  боя.  Но  логии  никуда  не  убегут,  а  логика  подсказывала,  что  в  первую  очередь  надо  сделать  самое  срочное,  то,  что  может  и  убежать.  Осмотреть  трупы  поверженных  врагов  и  собрать  трофеи.  Бог  знает,  сколько  они  еще  пролежат  вот  так,  не  развеиваясь.  А  из  могилки  потом  еще  неделю  ничего  взять  не  получится.  

Подошел  к  первому  трупу,  ближе  оказался,  естественно  Овод.  Лежал,  скрючившись,  в  стариковской  позе  беспомощного  младенца,  так,  что даже  тянуло  пожалеть.  Но  нет,  тряхнул  головой,  отгоняя  наваждение!  Кто  с  мечом  к  нам,  тот  и от  нас  никуда  не  денется.  Сами  же  напросились  на  адекватный  ответ  -  вот  теперь  и  кушайте  этот  мед  полными  ложками.

Наклонился,  недоумевая,  каким  же  образом  можно  получить  доступ  к  чужому  инвентарю.  Но  система  уже  позаботилась  об  этом  -  на  боку  Овода  (мертвого  Овода,  следует  уточнить)  появилась  простая  холщовая  сумка,  вроде  почтальёнской,  только  без  верхнего  клапана,  а  как  бы  на  молнии.  И  стоило  только  прикоснуться  к  этой  "молнии"  с  явно  означенным  намерением  сумочку  вскрыть  и  там  с  наслаждением  покопаться,  как  та  раскрылась  сама  (точнее,  просто  распалась,  разошлась,  открывая  темный  зев  «авоськи»),  а  перед  глазами  ЛеониТа  возникло  поле  на  десять  ячеек,  соответствующих  обшариваемому  вместилищу  материальных  ценностей.