На следующее утро троица отправилась на орбиту осматривать «отложенный товар» — выставленный на продажу носитель серии «Вилот-5.210Б» являлся изделием отечественных конструкторов почти столетней давности, и в настоящее время висел на дальней орбите, где платить за стоянку не было необходимости. Осматривали кандидата на покупку с борта курьера, естественно — как оказалось, кровать в каюте кораблика могла уместить и трех людей, только очень плотно. Лакира вообще отнеслась к курьеру прохладно — техникой никогда не интересовалась и не разбиралась в ней — для нее «Флоу-м» был просто маленьким круглым семейным кораблем.
— Слабое вооружение: всего две тоннельные пушки среднего калибра — комментировал вслух для своих жен отчет искина корабля наш герой — хотя тех же турелей наставили порядочно, почти четыре сотни, надо попробовать поторговаться. Корабль почти столетней давности, многое серьезно устарело за это время. Но для наших целей подходит… О! Кстати, Лакира — там есть полноценный медицинский сектор на двенадцать капсул — полезешь учиться сразу же, как получим на него коды активации, надо осваивать новую специальность, хе-хе.
Короткие переговоры с продавцом на борту «Вилота» принесли корпорации «М.Ш.Тех» новое имущество с небольшой скидкой в три миллиона кредитов, а затем старые хозяева покинули борт носителя, обменявшись с его новыми собственниками кодами доступа и активации искина корабля. Лакиру сразу же уложили в капсулу на первый сеанс разгона: проснется она уже через десять дней в прыжке — сам «Вилот-5.210Б» мог прыгать на восемь систем максимально, что означало два перехода до конечной точки маршрута: первый на восемь, а второй на четыре системы. Пока Юли осваивалась в рубке на месте пилота, так как кроме их двоих никто больше не мог пилотировать этот корабль, да и больше тут никого не было, хе-хе. Ее партнер в это время углубился в изучение местного рынка: требовалось еще купить десяток шахтерских кораблей пятого поколения и обогатительную фабрику или аналогичный мобильный комплекс обработки смесей.
Покупать шахтерскую матку технолог передумал — пилотов все равно у него больше не было, а кроме того, такой корабль был не нужен, так как все сырье имелось в базовой системе расположения верфи. А слетать в соседнюю, где еще был торувал, можно было и на любом большом корабле, хоть например, на своем линкоре — забрать те остатки вполне можно и в его трюмах за один рейс. Поэтому озаботился сначала поиском малых шахтерских копателей: десять однотипных «Конн-5.2Д» выкупил у одной развалившейся шахтерской корпорации — та распродавала свое имущество всем подряд. Заплатил всего двести семьдесят тысяч за каждый кораблик с износом 36 % — вполне вменяемая цена. С мобильной фабрикой не срослось: даже в сложенном виде самая простая не влезала на палубы и трюмы носителя, поэтому нашел другое решение.
Выторговал у той же прогоревшей шахтерской корпорации бортовой обогатительный комплекс «Поток-Р5с» — конструкция разбиралась и собиралась в семь отдельных модулей по полмиллиона кубометров каждый, а такой объем вполне сносно размещался в трюмах и полупустых летных палубах носителя. Специалист планировал развернуть модули комплекса на пространственной раме верфи — места там было, конечно впритык, но было.
Потом отметилась местная СБ — на борт «Вилота» прилетела целая команда специалистов во главе с известными уже агентами, всего семь человек, которые бродили, трогали, пытались чем-то просветить внутренности курьера на протяжении более двух часов. Макс не препятствовал исследователям — он сам плохо разбирался в некоторых системах курьера, несмотря на изученные практические базы — без теоретических основ пилот мог только летать и кое-что ремонтировать. Бригада из СБ пыталась даже пообщаться с Аресом, но безуспешно — умная личность по просьбе хозяина изображала недовольного чужим присутствием на своем борту замкнутого искина. В общем, компания уходила явно расстроенной — по-видимому, результаты полевых исследований были провальными. Хозяин корабля напоследок только огорченно развел руки им вслед — мол, извините, это все искин — он очень злой от рождения и нелюдимый с посторонними, а со мной соблюдает нейтралитет, что тут поделаешь — за шесть тысяч лет одиночества озверел.