Чего там пищит эта козявка? Сожрать её, и вся недолга! Вот так, эйть… ишь, увёртливая! А орёт-то, орёт! И чего так орать? Ой, нет, упс, однако. Это… не козявка. Это Дон. А я его… ем. Уже почти. Что-то я не то делаю… Что-то я не то думаю. Я… Я Лиса. Да. Вот. И клешней у меня отродясь не бывало. И глаз всего две штуки. И столько зубов в нормальный рот не влезет. Вот, как-то так. Ага.
— Ну как ты? — заботливо вглядывался Дон в лицо Лисы, опустившись рядом на колени. Как всегда чистенький и спокойный, будто и не он сейчас в диких пируэтах по песку метался, от её клешней уворачиваясь. Остальные, кроме Лайма, тоже медленно подтянулись поближе.
— Х…о, — лаконично ответила она, пытаясь совладать с крупной дрожью и не разреветься. — Я же говорила, что не получается. Вот, чувствовала я, что проблемы будут. Сильно я тебя помяла?
— Не успела, — успокоил её Дон. — И нельзя сказать, что не получается. Просто получается несколько не то, что нужно.
— А кому оно нужно — то, что не нужно? Во, утешил!
— Ну, положим, когти у тебя теперь должны получатся вполне непринуждённо, — заметил подошедший Ри.
— Не верю, — буркнула Лиса, но на пробу вытянула перед собой руку. Ногти послушно выросли, загнулись вниз и отвердели. — О, гляди-ка… Но это совсем не то, что я хотела! Я хотела, как у тебя, а это птичья лапа какая-то! И на фига оно мне? Они ж тупые! Если только зенки кому повыцарапать! Или грядки от сорняков пропалывать… — она на пробу копнула пару раз песок растопыренными пальцами. Получилось действительно очень удачно, но говорить этого Дон не стал. А то как бы второе применение, с зенками, на себе не испытать.
— Знаешь, всё, что могу предложить — это попробовать ещё раз, но медленно, одновременно со мной и Доном, в постоянном ментальном контакте. У него оборот самый естественный, у остальных немного вяло. Если уж и так не получится — тогда только ждать, когда память крови проснётся, — предложил Ри. — Или давай завтра, а сейчас домой, спать.
— Нет уж! — подскочила Лиса. — Я вот на этого «разумного» посмотреть ещё хочу, что у него выйдет! Ржёт-то он заливисто, а вот как перекидываться будет?
— Ну так тебя или его? Решай.
— Меня. Потом его. Потом спать, — чётко озвучила Лиса порядок действий. Лайм одобрительно кивнул. Упрямая. Так и надо.
— Ну, что, взялись? — Ага, поехали. Смотри, вот сюда. — Подожди! Лиса, обрати внимание: ты большая. Вот здесь, видишь? Почувствовала? Вот отсюда и черпай, — зазвучало на два голоса у Лисы в голове. — Странно, а до этого она откуда брала? — Вот уж не знаю, но не отсюда. — Да, ты прав. Любопытно. — Не увлекайся, умник, сначала оборот. — Ну, да, ну, да. В общем, вот отсюда тяни, ага, вот так. И перемещай. — Ощущение роста и расширения. — Во-во! И отливай в форму, почувствуй это! На самом деле, форма уже задана, только заставь себя опуститься в неё. — Зачем заставлять, просто отдайся сама себе. Оч-чь в кайф бывает! — Ну, ты извраще-енец! — Да чтоб ты что в кайфе понимал! Заходи, как заскучаешь, много нового узнаешь! — Ну, ты наглее-ец, клыкастик! — А то! Но ты тоже симпатичный, ничего так себе! — А не пошёл бы ты? — Это приглашение? — Обломись, плесень! — На тебе, что ли? Да это мох уже! От глобальной невостребованности…
— А ну, пошли вон из меня! — рявкнула Лиса на обоих. — О свиданиях без моего участия договаривайтесь, ладно? — и открыла глаза. Оглядела себя. — Ну, как вариант…
— Не бывает! — чуть не заплакал Ри. — Не бывает белых драконов! Никогда такого не было, что же за фигня-то? На дракхе для тебя и названия-то нет! Снежная? Ледяная? Ле Шанэ? Бред!