— Лайм… — неверяще прошептал Дон и упал на колени рядом. — Лайм!!! — и он заплакал впервые за двести лет.
Глава шестая
Супри-из!
Ри и Роган переглянулись и абсолютно одинаково пожали плечами. Ри устало плюхнулся под пальму, Роган подошёл к Дону и тронул его за плечо:
— Дон… — тот, измазанный в крови и облепленный песком, всхлипнул, поднял на Рогана шальные от счастья глаза… и Роган всё понял. — Сходил бы ты, умылся, — посоветовал он. — Ага-ага, вот очнётся — и в обморок — брык! Ты на себя-то посмотри! — Дон взглянул на свои руки, на грудь, на куски сырого мяса, разбросанные вокруг, и засмеялся сквозь слёзы. — Давай-давай! И воды принеси, вон кастрюля валяется. Нельзя ж винище без передышки хлестать! — Дон кивнул, встал и послушно побрёл к озеру, продолжая смеяться, всхлипывать и неверяще качать головой. Роган присел и стал собирать раскиданное достояние. Изваляли, конечно, но можно ведь помыть и обрезать! Три окорока ещё в шкуре, им вообще ничего не сделалось — выбрасывать их, что ли? Есть-то захочется!
— Кхажесса… Кха, тьфу! Кажется, мы много пропрусь… парапустили, — доверительно сообщил Йэльф Вэйту, выглянув наружу. Тот обвёл глазами панораму: спящую прямо на песке под пальмой Лису, небрежно прикрытую ящеричьей шкурой, вымотанного Ри, устало сидящего под другой пальмой, коленопреклоненного и весьма относительно одетого Рогана, собирающего в кучку куски какого-то поверженного героя. Герой был совсем уж голый и неслабо так поверженный, в лохмотья просто, кусков уже изрядно набралось. А Дона не видать. Или это как раз его детали от песочка отряхивают? Всё это, гм, давало большой простор для фантазии. Местность тоже претерпела печальную метаморфозу. Всё вокруг было изрыто и перекопано, из песка поблизости от входа торчали кое-где сломанные жерди и обрывки пальмовых листьев от недавно стоявшей здесь хижины, рядом валялась бывшая плита, сплющенная в блин, а в склоне холма, обрамляя вход в бункер, зияла огромная ниша со следами когтей Зверя в глинистом грунте. Нарытая куча громоздилась рядом, из неё торчала макушка пальмы с тремя листиками.
— Да-а, пожа-алуй, — согласился Вэйт. — Ри, друг мой! А скажи мне, пожалуйста, что мы пили такое сказочное? Ну, пожалуйста, ну, по секрету? — поинтересовался он, выбираясь наружу. — Я такого же закажу немедленно! Бочонков пять! Отличная вещь, до сих пор кривой, а голова болит — ну, прям, как у живого! Вот обидно только: не помню я, как мы тут гуляли! Хорошо нам было, да? — опять с восхищением огляделся он.
— Вэйт, не мельтеши, а? Устал я, как гоблин драный! Лучше мяса принеси. Жареного. Там есть, Роган нажарил. И вина — запить, там бутылки в ящиках, у дальней стены. — Вэйт и Йэльф переглянулись и исчезли в недрах холма
— И мне мяса! — хрипло и слабо вслед им вякнула Лиса, но, похоже, опоздала. Она пыталась сесть. Получалось плохо.
— Лисища, как ты? — вскочил и бросился к ней Роган. Пирамида из окороков опять развалилась.
— Меня кто-то жевал, — с глубоким убеждением сообщила Лиса. — А потом выплюнул. У меня болит всё. Нет, ты не понял. ВСЁ! Как ты эту процедуру перенёс — вообще не представляю. — Лиса опять завозилась, пытаясь сесть. Роган протянул ей руку. — Да я сейчас, сама я, сама, — бормотала Лиса. Роган сунул руку ей под нос и выжидательно посмотрел. Лиса тоже уставилась на его руку. Рука, как рука… И вдруг до неё дошло! Она расплылась в улыбке и схватилась за эту руку, и настроение взлетело до небес! Как же она забыла? Она теперь может взяться за любую руку, было бы желание! Роган усадил её спиной к стволу пальмы и присел рядом на корточки. Выглядел он законченным дикарём: набедренная повязка из шкуры хорошо сочеталась с извазюканной жареным мясом физиономией. — Ага, спасибо, — одарила его Лиса самой широкой своей улыбкой. — Знаешь, ощущение такое, будто отлежала всю себя: мурашки такие бегают, руки-ноги чувствую, но тушка как каменная. Как заржавела, чесслово! А где Дон?
— Моется, — неопределённо махнул рукой Роган. — И за водой я его послал. Принесёт. Если не забудет.
— А. Ага. А кто это там такой… разобранный?
— Не знаю, — потряс головой Роган. — Какой-то мужик, Дон его знает. И он, как раз, целый, это ящеричье мясо. Мы им эту тварь кормили. Оно же как? Вместо тебя одной вас двое вылупилось. Ага-ага! Мы втроём вокруг прыгали! Она сначала пополам поделилась, из одной ты вывалилась, и лежишь, вся никакая. А вторая ни гу-гу. Мы её — бумц! А она как поползёт! А я её мясом — шмяк! А она ползёт! А Дон сбегал, ещё мяса приволок, и тоже мясом её — бдыщщ, бдыщщ! А она всё жрёт и жрёт! А потом…