«Главный, политически наиболее благоприятный и, следовательно, наиболее вероятный курс для Германии — это первый вариант ее действий, с развертыванием основных сил немецкой армии севернее р. Сан»[156].
В соответствии с этим планом Генштаб предусматривал формирование и развертывание на Западном театре военных действий трех фронтов: Северо-Западного и Западного, прикрывающих главное стратегическое направление на Москву, вспомогательные направления к Ленинграду и на юго-запад, а также защищающие стратегическое направления южнее Припятских болот[157]. Планировалось также создать Забайкальский и Дальневосточный фронты для отпора японской угрозе на Дальнем Востоке.
Единственной явной слабостью в этом новом плане была его сосредоточенность на московском направлении в ущерб ленинградскому и киевскому. Это вскоре станет главным предметом спора между Сталиным и Генштабом.
После назначения в августе 1940 года начальником Генерального штаба К.А. Мерецкова (в соответствии с постановлением Главного Военного Совета от 16 августа), Генштаб пересмотрел июльский план Шапошникова в исследовании под названием «Соображения по основным принципам стратегического развертывания вооруженных сил Советского Союза на западе и востоке в 1940–1941 годах».[158]
Ведущую роль в подготовке этого документа снова взял на себя Василевский. К середине сентября он завершил свою работу. 18 сентября Василевский представил на одобрение Тимошенко и Мерецкову заключительную часть «Соображений» и памятную записку, выводы которой в целом повторяли положения прежнего плана Шапошникова. Тимошенко переслал ее на окончательное рассмотрение и одобрение Сталину и руководству партии.
«Соображения» Василевского вновь постулировали, что Советский Союз должен быть готов к войне на два фронта — против Германии и ее союзников на западе и против Японии на востоке. Они увеличивали оцениваемый объем общей угрозы и предполагали на основе проведенного анализа, что Германия и ее союзники смогут задействовать против Советского Союза до 243 дивизий, 10 000 танков и 15 000 самолетов.[159] Поэтому рекомендовалось развернуть на западе основную массу советских вооруженных сил (189 дивизий и 2 бригады, или 61 процент всех соединений), организованных в четыре фронта военного времени (Северный, Северо-Западный, Западный и Юго-Западный). Этот план требовал сохранения пяти армий Резерва Главного командования, все из которых предназначались для операций на Западе. Таким образом Генштаб предполагал, что 240 дивизий Красной Армии (80 процентов ее сил) будут задействованы на западе, 33 — на Дальнем востоке, 30 — в Закавказье и Средней Азии, и еще одна — в районе Белого моря.[160] План этот выделял западу 60 процентов фронтовой и дальнебомбардировочной авиации, еще 16 процентов — Дальнему Востоку и Забайкалью и 24 процента — Закавказью и Средней Азии.
Далее план предполагал, что «обе стороны начнут боевые операции, задействовав лишь часть своих сил, и как основные силы Красной Армии, так и основные силы противника завершат свое развертывание не менее чем через две недели». В любом случае войска Красной Армии должны были «нанести немецко-фашистским войскам мощный ответный удар [контрудар] и вести боевые операции на территории противника».[161]
«Соображения» вновь предполагали два варианта советского стратегического развертывания на западе. Вспомогательный требовал развертывания основной стратегической группировки войск к югу от Бреста, чтобы отразить вражеское наступление и нанести сильный контрудар в направлении на Люблин, Краков и Бреслау с целью отрезать Германию от Балкан и лишить страну противника ее экономической базы. Главный плановый сценарий размещал основную массу советских войск к северу от Бреста с задачей отразить врага и атаковать его основную группировку в Восточной Пруссии.
Окончательное решение, какому именно сценарию следовать, зависело от условий, создавшихся в начале войны. Это означало, что Генштаб должен быть полностью готов к выполнению обоих планов еще в мирное время.
5 сентября Тимошенко и Мерецков представили «Соображения» и сопутствующие им военные планы на одобрение Сталину и советскому политическому руководству. Сталин возразил на их содержание[162]:
«Я не вполне понимаю настойчивость Генштаба на сосредоточении наших сил на Западном фронте. Они говорят, что Гитлер попытается двинуть свои основные силы к Москве по самому короткому пути. Но я думаю, для немцев важней всего зерно на Украине и донбасский уголь. Теперь, когда Гитлер утвердился на Балканах, куда более вероятно, что он нанесет свой главный удар с юго-запада. Я хочу, чтобы Генеральный штаб еще раз подумал и предстает в десятидневный срок новый план»[163].
159
Захаров. Генеральный штаб, 218. Новая общая оценка угрозы была увеличена до 280–290 дивизий, 11 750 танков, 30 000 орудий и 18 000 самолетов.
163
Д. Волкогонов. Триумф и трагедия: И. В. Сталин, политический портрет. Книга 2. Москва: Новости, 1989,136–137.